Всё, что нужно для счастья - Евгения Стасина (2019)

-Набегалась, Васён. И себе, и мне душу рвёшь, - шепчет у самых губ, а я окончательно волю теряю... Врасплох застал. И говорливость моя чудесным образом куда-то испарилась, и силы в руках нет, чтобы хорошенько его встряхнуть!

Это в теории легко: взбрыкнуть, пощёчину отвесить,чтобы и думать не смел мои раны бередить, а стоит в объятиях оказаться, и всё таким пустым кажется. Ведь когда ладонь его так ласково скользит вверх по спине, касается шеи и зарывается пальцами в копне моих растрепавшихся волос, понимаю - от него спрятаться можно, а от себя не убежишь. Поздно уже: коленки дрожат, ноги словно в землю вросли, а из головы все стоящие мысли уже улетели.

Всё забыла! И что сказать хотела, и как злилась, когда он Толика помял, вконец обезумев от ревности, и как в кромешной тьме по кустам шнырял, отыскивая разрекламированную участковым тропинку под аккомпанемент моих недовольных вздохов. Вроде прибить хотела, а оно вон как вышло: Максим палач. Губы мои накрывает своими, неторопливо ласкает, вовсе не спрашивая разрешения, а давая мне мгновение, чтобы участь свою приняла, и убивает. Нежно, но всё равно болезненно. Ведь одновременно с тем, как я поддаюсь своим демонам, утопая в густом тумане, душу такая тоска заволакивает... Я скучала! Знала, что ничего не прошло, но даже не подозревала, насколько больна!

И что мы за народ такой удивительный? Женщины? На пару метров назад отойди и упорнее воина не отыщешь, а стоит вражескому дыханию с нашим перемешаться, пиши пропало!

Вопреки всякому смыслу цепляюсь за его плечи, до сих пор покрытые россыпью капель озёрной воды, и с глухим стоном, на поцелуй отвечаю. И это спустя минуту после того, как уверяла, что никаких чувств нет! Господи, права Вера, глупая я! А Некрасов и рад стараться, чтобы как можно дольше я в собственном безумии варилась: дурманит мне голову ненасытными ласками и, похоже, отпускать уже не планирует. Напротив, крепче в кольце рук сжимает и шепчет что-то, отчего я пьянею ещё сильней.

Пытка это, а не поцелуи. Самая сладкая из всех, что изобрело человечество. Только сил во мне нет, чтобы отпор дать. Потому и принимаю её, окончательно отключая рассудок... И пусть где-то в потаённом уголке подсознания аварийная сирена воет, предупреждая о затяжном похмелье, что накроет меня, едва мой мучитель отстранится, я с жадностью воздух глотаю, пропитавшийся ароматом его духов.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Максим.

Давно нужно было её в охапку сгрести. Целовать, пока не выбьётся из сил, а уже потом о любви говорить. Это же Вася! Она либо головой думает, либо на поводу у сердца идёт. И прямо сейчас именно оно и включается в разговор. Колотится в её груди, как обезумевшее, а моё этот замысловатый ритм подхватывает. Кажется, остановимся, и с финальным аккордом последний вздох испустим...

Не соображая, что делаем, опускаю её на траву, и только и знаю, что в глазах её тонуть. А они горят. Так знакомо, словно и не расставались вовсе. Словно она никогда не сбегала, а я не изгадил наш брак предательством. Отключись, и можно представить, что мы не на одиноком берегу водоёма, а в небольшом скверике у загса, и вся жизнь у нас ещё впереди.

Не любит... Да разве это не любовь? Она в каждом вздохе ее звучит. Из кончиков дрожащих пальцев льётся и прицельным ударом в грудь, меня последних сил лишает. И как может не чувствовать? Что вот я у неё где - привязан к её рукам и с этих самых рук есть готов.

-Не отпущу больше, - шепчу, как в горячке и, не встретив сопротивления, губами к обнажённой груди припадаю. А она дышит рвано...

Моя. Не соврал я: где угодно найду и сколько понадобится ждать буду. Иначе не жизнь это, а ад на земле.

Вася