Всё, что нужно для счастья - Евгения Стасина (2019)

- Это сейчас! А через год, два? Максим, всё равно этим всё кончится... Теперь, когда мы оба знаем, что бывает, если тебя до ручки довести, глупо на хороший финал надеяться!

А я доведу. Даже если он брюхо отрастит, бороду отпустит и в душ будет по праздникам наведываться... Сожру себя мыслями, что меня ему мало станет, и вновь за чемодан схвачусь.

-Нет, - мотаю головой и, глубоко вздохнув, передышку беру. Только сколько ни стой, пытаясь побороть истерику, боль тугим кольцом грудь сдавила.

- Не выйдет, ясно? Не хочу я опять гадать, вернёшься ли ты с работы... Не хочу думать, что настоящего счастья ты со мной всё равно не обретёшь. Мне одной проще, Максим.

И как бы сердце к нему ни рвалось, лучше пусть от тоски по ночам сжимается, чем день за днём скачет, как ошалелое, растревоженное моей неуёмной мнительностью.

- Вась, я работу сменю. На паспорт фотографировать буду, выпускные альбомы для школьников делать... Да что угодно, хоть на завод.

-Дурак? - горько усмехаюсь и, устроив свои ладошки на его груди, слабо отталкиваю. - Не поможет. Прав ты был, во мне тоже проблема есть. Неполноценная я, - он отпускает, а я руки в стороны развожу, мол, неужели не видишь? - И семья у нас будет такая же.

Даже Сонька не спасёт. Некрасов попробует себя в роли воскресного папы и рано или поздно жалеть начнёт, что умолял вернуться. А там и до очередных Вишенок недалеко. И что мне останется? Компот из них варить?

- Хватит, ладно? Сделаем вид, что ничего не было? Доберёмся до города и каждый пойдёт своей дорогой. Ты ещё обязательно кого-нибудь встретишь...

Молодую, красивую, беспроблемную. А я пока сестрой займусь. По врачам вместе с ней ходить буду, Соньку с кружков забирать, по вечерам чаёвничать... Чем не жизнь? В мире столько баб одиноких, и ничего, счастливые. Карьеру строят, по миру путешествуют...

- Я другую не хочу, - только Максим с моими планами несогласен. Руки в карманах прячет и к себе прижимать больше не порывается. - И дети... Я их от тебя хотел, Вась, а ты за столько лет этого так и не поняла. Видел с какой ты завистью на чужих ребятишек смотришь, вот и таскался с тобой по медицинским центрам. Чёрт, да даже суррогатное материнство предложил, потому что как бы ты ни пыталась меня убедить, что смирилась, тоску в твоём взгляде только слепой не видел.

Молчим. Правда на этот раз тишина не звенящая: листва шуршит, где-то вдалеке чей-то козёл голос подаёт. Наверное, Борька...

- Вась, я тебе рай на земле не обещаю. Наверняка ещё не раз скажу что-то не то, и ты меня придушить захочешь. Только измены не повторю. А что касается детей... Мне ты нужна, а будут они или нет, не так важно.

Он набрасывает на мои плечи кофт и уже за руку тянет:

- Давить не буду, но после случившегося, не жди, что я опять у тебя на поводу пойду. Успокоишься, всё обдумаешь, а я ждать буду.

-Чего? - блею, а он волосы мои за ухо заводит:

- Тебя, Вась, - и произносит так просто, словно иначе и быть не может. - Домой пошли. Успеешь поспать пару часов.

Если бы... Ведь даже в мягкой постели, под беспокойное сопение сестры я буду его слова в голове прокручивать.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Не знаю я, как долго Некрасов собрался ждать моего озарения, но масла в огонь неуместными шуточками он не подливает. Утром здоровается кивком головы, за завтраком не пытается лишний раз задеть меня своими ручищами...

Даже когда Галина Антоновна, всучившая нам целый пакет сухих травок и трёхлитровую банку варенья, на прощанье сгребает нас двоих в объятия, Некрасов взгляд в сторону отводит. И пусть рука его касается моего плеча, а в нос бьёт знакомый аромат духов, перемешавшийся с запахом свежей сдобы, что исходит от добродушной хозяйки, провалиться сквозь землю я уже желанием не горю.