Останемся врагами - Мария Фирсова (2021)

- И знаешь, рад, что не ошибся. Аль, говорил уже, что мой отец был исчадием ада. Лавров - это фамилия, доставшаяся мне от отчима. Он прожил немного с моей матерью, да и не скажу, что считаю этих людей родителями. Скорее, они просто поучаствовали в моей жизни, мать – родила, он – дал фамилию, дед – отчество. Но родной отец долго лелеял в себе надежду, когда-нибудь отыграться за все. Из рассказов «добрых» людей знал, что он сидел и не раз, за убийство по пьяной лавочке, - перерезал горло «розочкой» собутыльнику, когда мать была беременна мной. Об их связи знали все, но к тому моменту, когда я родился, он уже мотал срок, потому мать предпочла, думаю, под влиянием своего отца, откреститься от него. К тому же в это время у нее уже появился новый ухажер, фамилию которого я и получил.

- Ничего себе, - только и смогла вымолвить я, боясь даже представить, что довелось Глебу пережить.

У меня с мамой не всегда были простые отношения, и мне это казалось несправедливым. Я обижалась частенько, считая, что другим повезло больше, но по сравнению с Лавровым моя жизнь просто безоблачная.

- А как ты узнал правду?

- В нашем доме часто собирались бабушкины подруги. Ну что они могли делать в селе-то? Играли в карты, да кости перемывали, я-то многое не понимал, а потом уже начал прислушиваться. И в один прекрасный день просто потребовал рассказать мне правду. У отца есть еще один сын… - начал Глеб, вдруг запнувшись.

Повертел простой карандаш в руке, думая о чем-то своем. Складка пролегла меж бровей, он сам, будто осунулся весь за этот день. Глаза потемнели, скулы заострились, а губы – искусаны до крови. Внутри Лаврова бушевало цунами. Еще бы, не каждый день и не всем можно открыть такую тайну. Это не разговор о погоде или ценах на бирже. Его детство – боль, его рождение – страх, и сейчас во взрослой жизни, как бы Глеб не пытался все забыть, стереть, прошлое бежало следом, наступаю на пятки.

- Аль, мне кажется, это его рук дело, - все-таки произнес Лавров, откинувшись на спинку кресла.

- Ты встречался когда-нибудь с ним? - поинтересовалась я, придвинувшись ближе.

Сердце замирало, слова мне тоже давались тяжело, я переживала, что ляпну что-то не то, сделав, тем самым, еще больнее Глебу. Неосторожный вопрос или взгляд способен был сильнее надавить на его раны.

- Один раз, - пожал он плечами, - несколько лет назад. Не знаю, как он меня нашел. Может, папаша вспомнил об ошибках молодости.

- И? - не выдержала я, заламывая кисти рук.

- Просил помощи. Батя снова угодил за решетку, рецидивист, что тут сказать… Теперь понимаешь, какие у меня гены, - усмехнулся Глеб, а мне захотелось отвесить ему подзатыльник, чтобы глупости не говорил.

Да, может, бороться с генетикой непросто. Однако мне казалось, что человек, который наблюдал много горя своими глазами, слез, страданий в детстве, все-таки что-то уяснил для себя, и велика вероятность, что в будущем он сделает все, чтобы избежать подобного. Он видел, как было, и вряд ли бы хотел повторения. Да и в настоящий момент мне плевать кем являлись его родители. Я тоже смогла понять, какой человек Глеб, и знала, что он никогда не опуститься до уровня своего отца.

- И ты помог?

- Нет. Алин, я не решился, и дело не в месте, обидах и прочем. Просто… преступник должен нести ответственность. А он был именно им. Выбор всегда есть, и отец его сделал. Тогда Матвей, кажется, пообещал, что я еще пожалею. Честно скажу, не принял его слова всерьез. А теперь вот думаю, а вдруг…

- Но как, Глеб? Как он мог провернуть подобное?!

- У него имеются связи, Алин, и пусть они не способствовали тому, чтобы вытащить отца из тюрьмы, но большие бабки открывают двери и закрывают глаза на многое.

- Надо с ним встретиться, Глеб, обязательно. Пока еще что-то не произошло, - засуетилась я, не находя уже себе место.