Нарисуй меня - Алина Ланская (2020)

Дверь отворяется без проблем, я стараюсь не думать об охране, шагаю уверенно прямо к первому подъезду, где, по моим расчетам, и находится тридцать восьмая квартира.

Охрана молчит, меня никто не окликает, и это дарит уверенность. Уверенность, что все будет хорошо. Чуть ускоряю шаг, когда вижу выходящих людей из подъезда. Сегодня однозначно мой день. Внутри никаких швейцаров или консьержей, зато сразу перед глазами лифт.

Не с первого раза, а со второго попадаю на нужный этаж. Чувствую себя героиней какого-то кино: то ли вот-вот провалюсь в кроличью нору, то ли, открыв дверь, попаду в мир с мутантами.

Дверь тридцать восьмой квартиры ничем не отличается от двух других, которые я тоже вижу на этаже. Тихо, пустынно и сейчас уже страшно. Когда нажимаю на звонок, возникает ощущение, что весь дом слышит трель, которая на самом деле не трель, а колокольный набат.

Но в ответ тишина, за дверью ни звука, рука снова потянулась к звонку, но страх заставил отпрянуть. Справа раздается легкое скрежетание дверного замка, и через мгновение в коридоре показывается невысокая чуть сгорбленная старушка в толстых очках.

— Полиночка? Здравствуйте! — Рассеянно кивнула мне и, отвернувшись, стала закрывать на ключ свою квартиру.

— Здравствуйте, — быстро ответила я, моля бога, чтобы старушка не подошла ближе, не вгляделась в лицо.

У меня было всего несколько секунд, и я их использовала на все сто. Окончательно осознала, что сделала, уже очутившись внутри «кроличьей норы».

Никого! Я здесь точно одна. Но теперь я не смогу никого убедить, что просто пришла отдать ключи. Надеюсь, и не придется.

Квартира шикарная, но выглядит так, словно здесь никто не живет. Хирургически чистая гостиная скорее похожа на люксовый номер в дорогой и современной гостинице перед заселением. Теплые тона, мягкий диван и кресла, стеклянный стол, на стене огромная плазма.

А вот спальня удивляет. Не сказать, что здесь беспорядок, но личных вещей много, и я их узнаю.

Этот браслет из слоновой кости мама подарила По на шестнадцатилетние, последний ее подарок. Другого такого нет, его делали на заказ специально для сестры. Провожу пальцами по холодному золотому замку. Я скучаю по вам обеим...

Понимание, что если эта квартира и не принадлежит Полине, но сестра здесь точно бывает, придает уверенность. Вот ее помада, тоник на комоде, серьги, которые она любит, на кровати… А вот этого я на ней никогда не видела. Черный кружевной пеньюар, совсем ничего не весит в руке, но такой приятный на ощупь, а еще тончайшее белье и пояс, явно купленные не в обычном магазине.

Открываю верхний ящик комода: косметика, подарочные карты, духи и презервативы. Несколько пачек, одна из них открытая.

И кто он?

Открываю ящик за ящиком — вещей не очень много, в основном одежда, белье, есть украшения, которые я никогда не видела, красные меховые наручники, чокер… И ни одной мужской вещи. Ничего. Абсолютно. В спальне еще шкаф, здесь постельное белье, полотенца, пара подушек, несколько коробок известных брендов. Высокие сапоги, сумка, снова обувь, теперь босоножки, вечерний клатч. Вещи люксовые и очень дорогие, даже для Полины.

Я всегда знала, что мы с ней очень разные, но сейчас больно от окончательного понимания, что у нее была другая жизнь, которую она тщательно скрывала от меня.

Всего один ящик в шкафу, открыла его чисто машинально, ожидая увидеть очередные дорогие шмотки, и замерла на месте.

По спине пробежал холодок, стало реально страшно, я даже нервно обернулась: нет ли кого? Нет, меня никто не видит.

Рука застыла над пачками денег в аккуратных банковских упаковках. Оранжевые пятитысячные купюры. Я боюсь до них даже дотронуться. Четыре упаковки всего, но в каждой по сто банкнот, по крайней мере так написано на них. Это получается… получается два миллиона рублей?! Откуда? Столько денег… Чьи? У Полины никогда не было столько налички…