Нежное безумие - Л. Шэн (2019)

– Я никогда не трогаю того, кто не принадлежит мне. Но ты принадлежал. Не переводи на меня все это, Скалли. Ты изменял матери своего ребенка с ледяной принцессой, потому что ты хотел доказать, что ты можешь. Но знаешь что? Ты прав в одном. Я слишком быстро продалась. Целовала тебя. Раздевалась для тебя. Шутила. На этом я заканчиваю.

После этих слов я пытаюсь вернуться в «Ленни», но в этот раз я падаю спиной на стену. Он хватает меня на руки, словно я малыш, сжимает шею, целуя меня так сильно, что на губах остается синяк. Я сжимаю кулаки, разрываю его футболку и провожу ногтями по обнаженной груди.

– Я ненавижу тебя, – плачу я. – Маркс, как же я тебя ненавижу.

Его руки хватают меня под колени, и он поднимает меня. Ногами обхватываю его талию. Он берет меня за лицо и сжимает, словно вытягивая из меня поцелуй.

– И ты все еще целуешь меня. С девушкой. С ребенком. И сестрой, которая во всем лучше тебя. Ты целуешь сводного брата, который ненавидит тебя, Фоллоуил. Сильно, черт возьми.

– Пошел ты. – Слезы никак не останавливаются и ручьем катятся по щекам. Тело яростно содрогается, когда рыдания пронзают меня. Мы поглощаем слова, тайны и ложь друг друга устами. Мое тело движется в такт его. Он стонет в мои губы, словно ему больно, словно хочет отстраниться, но не может.

Он расстегивает потрепанный ремень и джинсы, хватает член и через трусы двигает им по моим коротки шортикам.

– Съешь меня, – стону я. – Ты не заслужил другого наслаждения.

Я единственная, кому следует взять ситуацию в свои руки.

Он падает на колени и стягивает шорты вместе с трусиками, скользя тканью по коже и вызывая приятную боль. Кладет ногу себе на плечо и прижимается носом к моей промежности, глубоко вдыхая.

Дикий рык вырывается, поднимаясь откуда-то из глубины, он кусает мое бедро.

– Блис может быть беременная, удачи в выплате алиментов для двух детей в восемнадцать, козел, – рычу я. Он проводит языком по клитору, зажимает его губами и начинает жестко сосать. Я стону. Он проводит зубами по киске, создавая восхитительное трение. – Маркс, – бормочу я.

Он смеется грубым, взрослым смехом, который заставляет содрогаться мои кости. Почему этот восемнадцатилетний парень чувствует себя больше мужчиной, чем мой сорокалетний директор?

– Ты будешь нянчиться? – он насмехается надо мной. Я хватаю его за шелковистые волосы и дергаю, желая причинить боль.

– Это не смешно!

– Она не беременна, – говорит он между ленивыми движениями своего языка, поедая меня с желанием, а я не знаю, что мне делать с собой. Он сводит меня с ума. Никто не делал ничего подобного со мной, и когда я попросила его, то ожидала, что он рассмеется мне в лицо и скажет «нет». Не могу отрицать, что мне всегда хотелось этого, пока все друзья занимались нечто подобным в «Ленни».

– Тогда почему у нее был нервный срыв?

– Потому что она увидела Воуна перед игрой с девчонкой из Лас-Хунтас под скамьей. – После очередного движения языка по клитору, он снова начал посасывать его. Ноги начали дрожать вокруг его красивой головы.

– К-как ты узнал? – щелкнула я зубами. Слишком хорошо, чтобы быть правдой. Хочу, чтобы Пенн делал куни до конца моих дней.

– Потому что я занимался тем же самым за другой скамьей. Ну, знаешь, чтобы снять стресс.

Да. Я знаю. С Адрианой, вероятно.

Я откидываю голову назад и закрываю глаза, когда его губы сжимают мой клитор и посасывают его, в то время как подбородок касается моей промежности. Это грязно и красиво. Он сжимает мой зад, и тело пронзают спазмы, накрывая волной от головы до кончиков пальцев.

Оргазм проносится по моему телу, как стадо диких лошадей. Я вся трясусь. Никогда не испытывала настолько сильного удовольствия.

Он еще раз облизал клитор, затем я спустилась, а он поднялся на ноги. Все лицо блестит от влаги, с подбородка капает мой сок.