Пропуская удары - Элен Форс (2020)

Молчу. Подбираю правдоподобную ложь. Не хочу видеть его ехидство, что со мной можно делать все что угодно.

— Тебя это не касается. — это все что нахожу в себе, сдавленно выдавливаю, выплевываю ему в лицо. Он отпускает меня, грубо матерится. Слышу, как он дышит, как зверь. Поднимаю на него красные глаза.

На доли секунд вижу в нем мужчину, в которого влюбилась до безумия когда-то. Но это не более, чем мираж. Его нет больше. Резин ничего не чувствует ко мне кроме отвращения и желания поиздеваться.

Демид

На скуле кровоподтек, желто-синий. Под толстым слоем косметики он не был заметен, но сейчас в свете софитов у туалетного зеркала, ярко-выраженный и болезненный. Сердце начинает обливаться кровью. Зеленоглазка пыталась скрыть от всех побои. Как часто он бьет ее? Я ненавижу эту суку из-за которой был пластилиновым дурачком, следуя на поводу ее желаний, но мне все равно больно смотреть на ее синяки.

Спрашиваю кто это сделал, но, итак, знаю ответ на вопрос. Этот гандон сорвал свое неудовлетворение на ней. А эта сука покорно терпит, разве не понимает, что он беден? Ему больше нечего ей дать. Нахера терпеть эти унижения?

Хочется ее тоже ударить, выбить эту глупость из ее головы. Чтобы собрала свои вещи и пошла домой, ко мне домой. Разделась и ждала меня там, готовая и послушная. Чтобы даже не смотрела ни на кого. Тогда и я не обижу ее.

Сжимаю кулак, делая глубокий вздох. Я размажу его.

Оставляю ее растерянную в туалете, сам иду за ним.

Этот ублюдок со своими уебищным отцом умасливают Веретельника, хотят чтобы он их проспонсировал, поддержал. Но это им не поможет, мой гнев достанет их повсюду и пусть мне не очень интересен деволопмент, я не оставлю и следа от их бизнеса, все смету на своем пути.

Захожу в винную комнату, где они сидят за столом, потягивая коньяк. Обвожу взглядом, внешне я спокоен, но внутри меня все булькает и клокочет.

— Демид Александрович. — Виктор даже встал, чтобы протянуть мне руку. Как же мне хочется ее сломать, приложить его головой о стол, оставить не синяки, а пробоины на его лице. Но я должен сохранять спокойствие, быть умнее.

Я не принимаю его руку, просто рассматриваю его гнусное лицо, борясь с желанием выписать ему пару ударчиков. Напыщенный мажор, у него на лбу просвечивает ано грамма LV (Луи Виттон).

— Виктор, я бы хотел переговорить с Вами наедине. — говорю спокойно, не выдаю внутренние эмоции, специально обращаюсь к нему на “Вы”. Он удивляется, лицо удивленно вытягивается, но кивает и следует за мной. У него нет выбора, может только играть по моим правилам. Его яйца у меня в шкатулке. Я еще даже не решил, что сделаю с ним.

Мы заходим в свободный кабинет, я пропускаю его, после чего вхожу внутрь сам. Закрываю дверь, не оставляю ему возможности уйти от меня. Он трясется, как баран при жертвоприношении.

— Демид, что Вы хотели? — перестает обращаться ко мне по имени отчеству, чувствует моё недовольство. Плевать. Я превращу твою жизнь в ад.

— У меня есть к Вам предложение. Вам понравится.

— Какое же?

— Я могу Вам оставить генеральское кресло и тридцать процентов акций. Этого хватит на безбедное существование, но при этом у Вас не будет решающего слова. Вы будете просто моим работником, не рядовым, конечно. Ну и все таки статус, какой никакой.

— Это как обглоданная кость собаке. — усмехнулся он. — А статус Вашей марионетки? Вы не похожи на человека, раздающего спасательные круги утопающим, что Вы преследуете?

— Мне кое-что нужно взамен. Я уже говорил Вам, что у Вас есть интересующий меня объект. А быть моей марионеткой лучше, чем быть бомжом, обгладывающим объедки с моего стола.

— Что же Вы хотите?

— Не бойся, я не попрошу подписать кровью обещание умереть через три года или продать душу. Может только вылизать мне яйца, — развожу руками, предвкушая момент.

— Что? — его глаза округляются. Челюсть чуть не бьется об пол от услышанного. Я смеюсь.