Пропуская удары - Элен Форс (2020)

— Да ладно, меня тошнит от тебя. — говорю нарочито медленно, передергиваюсь от него. — Мне понравилась твоя невеста, хочу ее. Рвешь все связи, забываешь ее имя. И дальше не раздражаешь меня, чтобы я не передумал.

— Но… зачем? — видно как по его лицу растекаются пятна. Неожиданный поворот для него. Такого точно не ожидал.

Витя еще пучит глазами, что-то прикидывает в голове. Но я знаю уже какое решение он примет, все слишком очевидно. Сильно бы удивился, если бы он топнул ногой и сказал, что нахуй бабки, мне Маша дороже. Может ломаться и устраивать театр если это нужно для успокоения его совести. Но деньги для него превыше всего человеческого. Он бы и мать свою подложил, если бы это помогло.

Он кивает, соглашается, я дал ему больше, чем он мог надеяться. Уверен, что вопрос, почему мне отдавать такой кусок торта ему за бабу, вертется у него в голове, но он не решается спросить — боится, что я передумаю. Молчит, не веря в происходящее. Пытается найти ниточки происходящего, чтобы раскрутить клубок.

Я встаю.

— Ну значит, нужно сказать это третьему заинтересованному лицу.

Маша

Выходить из туалета с синяками на лице мне совсем не хотелось. Я распустила волосы, накидывая их погуще на лицо, стараясь хотя бы ими прикрыть кровоподтек. Быстрыми шагами пересекаю ярко освещённый коридор, двигаюсь к улице, стараясь ни на кого не смотреть и не сталкиваться, напишу Вите смс, что стало плохо. Даже не буду ничего объяснять.

А еще лучше собрать вещи и сбежать, к чертовой бабушке. Говорят в Питере тоже хорошо. Начать жизнь с чистого листа. А эти двое пусть нахер идут.

У самого выхода меня нагоняет Демид, за ним плетется Витя с потерянным выражением лица, и мне становится нехорошо. Это не обещает ничего хорошего. На фоне моего бывшего мой несостоявшийся муж выглядит совсем ничтожным.

На фоне Резина все выглядят ничтожными, слишком необузданный, сильный.

Он выталкивает меня на улицу своими ручищами, тащит к парковке, к своей машине. У меня нет физической силы противостоять ему, остается только передвигать послушно ногами.

— Что происходит? — мои волосы сбиваются и становится видно синяки. При виде их Демид переводит гневное лицо на Витю и тот нервно сглатывает будто впервые и видит их. — Витя?

— Маша… — он смотрит на меня холодными чужими глазами, переводит их на Демида. Неужели он все рассказал ему?

— Вообщем, Махыч, мы посовещались, и Витя решил, что ему бабки нужнее, поэтому ты переходишь как трофей мне.

Краткость сестра таланта. Зачем мне подробности и лишняя информация? Я охреневаю от услышанного, леплю ему пощечину. Неважно видят или нет. У меня просто нет сил больше терпеть это. Не заслужила я этого.

— А не пошел бы ты нахуй, Резин. — Витя издает какой-то булькающий звук от страха. — Может Вы уже друг другу подрочите и оставите меня в покое? Отпусти меня, олень!

Вырываю руку, леплю еще одну пощечину. Подлетаю и леплю не менее болезненную Вите, после чего пинаю его в колено, тот удивленно шипит.

— А знаешь, я рада, что у нас ничего не получилось с тобой! — я засмеялась во весь голос. — Как представлю, что пришлось бы жить с таким ничтожеством, как ты жутко становится!

Лицо Виктора дернулось, он был готов ударить меня, его сдерживал Демид позади меня, который выпрямился и придвинулся ближе.

— И ты тоже не трогай меня! — я отпихнула Демила. — Я лучше сдохну, чем пересплю с тобой!

— Да ладно, дорогая, что я там не видел? — его вопрос понятен только мне, лишь я знаю — что он У МЕНЯ уже давно неоднократно все видел, пробовал и владел этим. Можно сказать, что все это он и открыл. От этих слов я загораюсь, несмотря на ситуацию и нашу перепалку. — Виктор любезно продал тебя мне.

Не регулярные и не разнообразный секс с Виктором нельзя поставить рядом с тем, что было у нас с Демидом, когда не хотелось пить и есть, не хотелось терять ни минуты.

— А я что вещь, чтобы меня продавать? А Витя?