Однажды и навсегда - Светлана Головьева (2021)

Не имея сил ему противостоять, я отхожу, открывая дверь шире, чтобы он мог пройти. Он с благодарностью слегка наклоняет голову, словно собирается поклониться и входит в квартиру. Без какого-либо стеснения он принимается накрывать на стол, включает плиту и варит кофе. Я лениво устраиваюсь за столом, наблюдая за его действиями. После вчерашнего вина у меня немного болит голова и хочется спать. Наверно только поэтому я ещё не выгнала его из своей кухни. Не признаваться же, что мне нравится видеть, как этот красавчик занимается такими повседневными делами, как приготовление завтрака. Знаете, наблюдать за тем, как мужчина готовит это настоящий оргазм. То же самое, если бы он сейчас оказался передо мной абсолютно голый. Чёрт! Нужно срочно промыть глаза пока картинка голого Джека не запечатлелась в моём мозгу, как татуировка.

— Ты сегодня такая молчаливая, Маккензи Джонс, даже удивительно, — насмешливо произносит Джек, поставив передо мной кружку с горячим кофе.

— Ну, прости, что не развлекаю тебя народными песнопениями, — бормочу я в ответ, посылая ему фальшивую улыбку.

— Язва, — отвечает он, устраиваясь напротив меня за столом.

— Почему кактус? — спрашиваю я, глядя на это зелёное колючее создание.

— А почему бы нет? — он лениво пожимает плечами и отпивает свой кофе. — Сначала я хотел приобрести венерину мухоловку, всё же она больше напоминает мне тебя. Но в магазине её не оказалось, и я остановил свой выбор на этом малыше.

— Ха-ха, очень смешно, — сухо отвечаю я, на что Джек только довольно ухмыляется. Ну что за идиот? И так он решил проложить между нами мир? Издеваясь надо мной? Вылить бы ему сейчас этот горячий кофе на его сокровище между ног. Да жаль такой вкусный напиток, ну и немного жаль то, что скрывается под этими хлопковыми серыми штанами.

Я беру с подноса пончик в шоколадной глазури и откусываю. Боже мой, если бы с едой можно было заниматься, то сейчас я могла бы с точностью сказать, что получила оргазм. Я безумно обожаю сладости, пирожные, эклеры, корзиночки, торты несите мне всё и я съем это за один присест. Надо сказать, что в этом смысле Джек знает меня как никто другой. Поэтому он знает, чем меня можно задобрить. За это ему, конечно же, положен дополнительный бал. Но если я это приму, то любить его станет ещё проще. А мне совсем не хочется с головой погружаться в это чувство. Для меня любовь похожа на океан, так же прекрасна, но не менее опасна. Я могу походить по берегу, наслаждаясь накатывающими волнами. Но зайти глубже иногда бывает слишком опасно. Вода непостоянна и волны запросто могут унести слишком далеко. Океан запросто может затянуть на самое дно, окутать своими крепкими объятиями, из которых уже не выберешься. И любовь к Джеку с каждым мгновением становится всё сильней, погружая меня в свои тёмные и опасные воды.

После завтрака Джек принимается убирать со стола и моет наши кружки. Я же не смею даже двинуться с места. Он так гармонично смотрится на моей кухне. При каждом его движении мышцы на руках, груди и спине приходят в действие, плавно перекатываясь и гипнотизируя меня. Кажется, что на груди у него нет ни одной татуировки, но я могу ошибаться. А вот спина больше похожа на произведение искусства. Из-под майки, словно из своего укрытия выглядывает волк. Татуировка выполнена очень реалистично, напоминая мне Джека. Если бы он был животным, то непременно волком.

— Увидела что-то интересное? — спрашивает Джек, с ехидной улыбкой глядя на меня. Я и не заметила, как он снова занял своё место за столом.

— Показалось, что у тебя прыщ на спине, — отвечаю я, соединяя большой и указательный палец вместе, — вот такой огромный.