Пора выбирать - Макар Авдеев (2019)

У Андрея была, в принципе, та же беда, что и у Ильи. И когда он рассказывал про то, как просаживает деньги в онлайн-играх, в глазах его двадцать пятым кадром проскальзывала безнадёжность.

Третьим «постоянным» соседом Захара был Денис, ехавший до Екатеринбурга, седой атлетично сложенный пятидесятилетний мужчина, вечно в одной и той же «домашней» майке и шортах. Захар его немного стеснялся, потому что ему казалось, что Денис гей. Ощущение появилось ещё с самого начала знакомства, потому что у того был странный взгляд. И к тому же не было обручального кольца – пятьдесят лет и не женат? Денис большую часть времени молчал, а если и говорил, то о чём-то очень простом, как погода.

Один раз, когда Захар читал – а читал он «Один шаг в Зазеркалье» Константина Сереброва, которого вёз, чтобы подарить Сергею, и перед тем, как отдавать, решил перечитать – Андрей спросил, что за книга, в каком жанре и о чём. Захар затруднился ответить, сказал, что это вроде как реалистическая проза, но вроде и с дозированными вкраплениями сюрреализма…

– Мистический реализм, во, – наконец подобрал Захар достаточно точное определение.

– Ты печеньки с чем ешь? – спросил Денис, который сидел рядом и прислушивался к разговору.

Печеньками он назвал веганские крекеры, открытая пачка которых стояла на столе. Захар часто, когда читал, ел что-то вприкуску. Так сказать, вприкуску к духовной пище – физическую.

– Да они, вообще-то, веганские… – растерялся Захар. – Я и не знаю, если хотите, можно посмотреть состав… Если вы имеете в виду вкус, то эта пачка со вкусом оливок…

– Мне кажется, туда что-то подмешано, – сказал Денис. – Какие-нибудь грибочки может, не?

Все остальные засмеялись. До Захара дошло, что это ирония насчёт «заумных» слов вроде «мистический реализм». До него тоже шутка дошла, и он улыбнулся уголком губ.

Один раз ночью, когда Захар уже разложил постель, но ещё не спал, а сидел, подобрав под себя ноги, и слушал группу «Electric Light Orchestra», к нему подошёл Денис и попросил разрешения посидеть (он сам ехал на одной из «поперечных» верхних полок). Захар разрешил. Ему было немного неудобно, что Денис сидит на его постели, на его одеяле, хоть и с другого краю, где у Захара обычно были ноги, когда он спал. Но с другой стороны, человек попросился, не запрещать же ему. Так они и сидели некоторое время, и молчали, Захар в наушниках, Денис без. Потом что-то натолкнуло Захара на мысль предложить Денису послушать музыку. Музыка возвышает человека и делает его светлее и чище. Может, и у Дениса наступит просветление?.. Но Захар испугался, а вдруг Денис всё-таки гей, и он может расценить это, как знак внимания. Так Гордеев минут десять колебался, но потом всё же справился с собой и предложил, причём с таким непринуждённым видом, как будто совершенно Дениса не стеснялся. Но тот почему-то отказался, и сказал, что скоро уже уйдёт спать. Так и случилось. «Ну что ж, не получилось поделиться частичкой искусства», – подумал Захар.

Зато почти получилось обратить Дениса в веганство. Когда тот начал его расспрашивать, почему он не ест мясо, и сказал, что всю жизнь ел мясо, Захар рассказал, что после прекращения употребления животных продуктов перестал чувствовать слабость после еды, как раньше, боли в животе стали появляться гораздо реже, и что в целом он ощущает больше энергии. И пообещал кинуть Денису ссылки на вводные статьи по веганству, и даже взял его адрес электронной почты.

Пейзажи за окном не то чтобы поражали воображение. Если бы Захар всерьёз надеялся увидеть по ту сторону этакий срез России-матушки в миниатюре, он бы разочаровался. Цветовая палитра большую часть пути не менялась, вокзалы, на которых он выходил, были довольно однообразны. Так что, как ни странно, Захару чувство необъятности и протяжённости страны передалось не столько через фоновые виды и декорации, сколько через водоворот лиц попутчиков, сменяющихся на протяжении пути.