Пора выбирать - Макар Авдеев (2019)

Кстати, интернет в дороге время от времени появлялся. А одна из нескольких розеток в вагоне, по счастливой случайности, была как раз над полкой Захара, поэтому он не только всегда мог зарядить телефон, но и к нему стояла целая очередь других желающих. Вообще вагон был достаточно чистым, даже туалет не такой уж загаженный, Захар ожидал более низкие условия. Учитывая, что он слышал о российских поездах до этого от знакомых и родственников, возможно, ему просто повезло с поездом.

Курить внутри было запрещено, только на станциях. Поэтому Денис всегда с нетерпением ждал следующей «долгой стоянки», и звал либо Илью, либо Андрея с собой покурить. Один раз, уже в самом конце, Илья и Андрей решили покурить в тамбуре, и Захар согласился постоять на шухере, чтобы не спалил проводник. При обнаружении за это реально могли ссадить с поезда. А когда они только отъехали от Хабаровска, один парень, высокий и тощий, в сером свитере цвета соплей, постоянно бегал покурить в тамбур, и где-то раз на девятый его отловил посторонний мужик крепкого телосложения и пригрозил в следующий раз разбить табло.

Уже когда Денис, а перед ним Андрей с Ильёй, сошли с поезда, и Захар был на подъезде к Москве, ему в соседи попался капитан дальнего плавания на пенсии, по фамилии Иванов. Имени и отчества Захар не запомнил, только фамилию.

– А на Ивановых, как говорится, вся Россия держится, – любил приговаривать дед, когда называл её.

Он старался всем, кто подсаживался в вагон (а людей на этом отрезке пути было маловато), дать в подарок или солёные огурчики, или помидорчики, или ещё какие-либо яства. Большинство реагировали либо нейтрально, либо, в основном женщины преклонного возраста или бабушки, поддерживали беседу, а одна компания грубоватых молодых людей в конце вагона его высмеяла. Огурцов дедуля дал и Захару.

Также он показывал всем, кто соглашался с ним поговорить, книжку об экипаже их корабля. Насколько Захар понял с его слов, он служил на ядерном крейсере в Майском порту. Потом, сказал он, крейсер продали китайцам, а командира, который пытался в Москве против этого дела бороться, «замогилили». Захар, как филолог, отчётливо запомнил именно это оригинальное словечко.

Потом дед сказал, что ему кажется, что Захар станет большим человеком в будущем. Когда Захар смутился, Иванов сказал, что не надо его бояться, и что он долго служил и разбирается в людях. А на прощание оставил свой номер телефона и сказал звонить, если что-то понадобится. Сошёл он в каком-то захолустном посёлке.

Перед самой Москвой народу опять стало прибывать. Вечером Захар обнаружил верхнюю полку над собой опять занятой. На этот раз у него в компании была женщина. Сейчас она отдыхала, отвернувшись к стенке, и из-под одеяла выглядывала соблазнительная пяточка. Когда попутчица спустилась, выяснилось, что пяточка, довольно молодая на вид, принадлежала женщине лет за сорок, коротко стриженной брюнетке, по имени Надя. Она очень громко смеялась с подругами, которые ехали в соседнем «отсеке», так что Захару было сложновато углубиться в чтение.

Потом, за чаем, они разговорились, и Захар узнал, что Надя работала в фирме, которая, кроме всего прочего, помогала беженцам с Донбасса!! Захар, конечно, не мог не расспросить её об этом, но к сожалению, получил только крупицы информации. Насколько он понял с её слов, среди беженцев попадаются действительно разные люди, как и те, кто реально вызывает сочувствие, в буквальном смысле бежали из-под обстрелов и могли погибнуть, так и тунеядцы, которые приезжали «ради халявы». Но работать, как она говорила, приходится и с теми, и с теми.