Пора выбирать - Макар Авдеев (2019)

– Ну что, рассказывайте, – сотрудник потёр ладони. – Всё, как было, с самого начала. Как вы знаете, раскаяние облегчает вину, так что в ваших же интересах…

– Я отказываюсь от дачи показаний в соответствии со статьёй пятьдесят первой Конституции4, – отчеканил Захар.

– Блин, ребят, вы что, киношек насмотрелись? – удивился мент. – Сколько здесь работаю, в первый раз такое.

Дальше он стал умасливать Германа, чтобы тот во всём сознался, мол, это будет засчитано, как смягчающее обстоятельство. Видя, что Герман вот-вот поддастся на уговоры, Захар с силой пнул его ногой под столом.

– Эй, Герман, ты чего? Тебя что, в штабе не проинструктировали? Все наши берут пятьдесят первую статью, это элементарное правило!

– Думаешь? – с сомнением спросил Герман. – Вроде, полицейский всё убедительно говорит.

– Блин, парни, давайте определяйтесь быстрее, а то я уже устал с вами сидеть, – сказал «свитер». – Вы по сути ни в чём не виноваты, а ломаетесь так, как будто двойную мокруху совершили.

Захар быстро набрал номер Полины Каленской, штабного юриста, и дал трубку Герману. Полина вставила Герману таких люлей, что он не только взял «пятьдесят первую», но и стал просить выдать ему копию протокола о задержании.

– Ну вы даёте, – приговаривал полицейский, пока Захар старательно выводил своей рукой на протоколе «в соответствии со ст.51 Конституции РФ давать показания отказываюсь». – Я педофилов и убийц ловлю, а меня тут с вами целый час заставляют ерундой страдать… Вот же, блин, Серёга, вечно под конец дежурства какую-нибудь свинью подложит. – «Серёгой», видимо, звали старшего из патрульных, что задержали волонтёров.

Потом он отвёл их в другую комнату, в которой стоял гибрид принтера и ксерокса, и стал отснимать паспорт Захара и распечатывать копии.

– Листовки хочу напечатать, потом пойду разбрасывать по почтовым ящикам, – схохмил «свитер». Захар улыбнулся краешком губ.

Потом, вернув Захару с Германом рюкзак и все остальные вещи, кроме листовок, сотрудник наконец сказал, что ребята могут быть свободны, и выразил надежду, что те здесь больше никогда не окажутся. Волонтёры покинули отдел часов в пять утра, и если бы действие происходило в деревне, можно было бы сказать, что как раз начали кукарекать первые петухи.

Герман решил пройтись вместе с Захаром до бабушкиного дома, но на выходе из подземного перехода они столкнулись с группой парней, сильно перебравших, шедших явно с какой-то тусовки. Один, самый развязный, запнулся и по инерции подался в сторону Захара, тот рефлекторно отскочил.

– Оп-па, оп-па, чё такое? – вопросил парень, когда сфокусировал взгляд на Захаре.

Захар, предпочтя не связываться, стремглав рванул вверх по лестнице, пока те не успели опомниться. Герман, вовремя сообразив, припустил следом.

– Э, СТОЙ! – раздался за спиной хлёсткий окрик. Но Захар, конечно, даже на мгновение не замешкался. Дураков нет.

– Тактическое отступление? – уточнил Герман, когда они добежали до подъезда бабушки Захара и отдышались, а те парни остались далеко позади.

– Нет, утренняя пробежка, – сказал Захар. – Полезно для здоровья.

Поднявшись к бабушке и тихонько открыв дверь своими ключами (она дала ему второй комплект на экстренный случай), Захар снял верхнюю одежду, прокрался в комнату, и, улёгшись на диване, моментально вырубился. Однако нормально выспаться ему не дали. Где-то в полдевятого он проснулся из-за лязганья входной двери и возни в коридоре. Захар с трудом разлепил глаза. Оказалось, это пришли собственной персоной его родители. Судя по тому, что они так неожиданно нагрянули с визитом, случилось что-то очень серьёзное. Просто так, без предупреждения, погостить они не заезжали.

Захар сел на диване, а родители сели в кресла напротив него. Папа деликатно попросил бабушку уйти на десять минут на кухню и закрыть дверь, та беспрекословно послушалась. Гордеев весь обратился во внимание.