Принц Теней - Рэйчел Кейн (2016)

– Я вижу, не всех демонов мне удалось изгнать из вашей души. Возьмите свой меч – и начнем упражнения. Тренировка – лучшее средство избавиться от ненужных мыслей в вашей голове. Пот не хуже вина облегчает душу.

Он оказался прав. Бесконечные повторения, выпады, парирования, отступления, восемь комбинаций – восемь шагов смертельного танца, – все это просветляло мой разум, и в конце концов мне удалось забыть даже о ее улыбке.

Забыть об убитом мною человеке оказалось легче, чем забыть улыбку Розалины.

Лучше жениться, чем распаляться.

Апостол был прав. Как же он был прав!

ПИСАНО РУКОЙ РОМЕО МОНТЕККИ, НАЙДЕНО ЕГО СЛУГОЙ И ПЕРЕДАНО ЖЕЛЕЗНОЙ СИНЬОРЕ

…Она дала обет безбрачья.

Увы, дала и справится с задачей.

От этой дивы и ее поста

Останется на сердце пустота.

Она такая строгая святая,

Что я надежд на счастье не питаю.

Ей в праведности жить, а мне конец:

Я не жилец на свете, я мертвец.[6]

Я провел всю прошлую неделю, коллекционируя различные оскорбления, нанесенные клану Монтекки, а их было предостаточно: стихоплет, который отказался писать оду ко дню рождения моей тетушки, ссылаясь на то, что уже взялся за написание оды Капулетти; ювелир, который пытался обмануть моего дядю; негодяй, который устроил избиение шута на рынке; и наконец – один из союзников Капулетти, который позволил себе грубости в адрес моей матери прямо в моем присутствии. Этого я поставил в своем списке под номером один.

– Человек, который собирается вступить в брак, не имеет права так рисковать, – ворчал Бальтазар, отпирая сундук и доставая мою серую одежду, мягкие сапоги и шелковую маску.

– Я не собираюсь вступать в брак. Я сказал только, что не отвергаю ее кандидатуру сразу.

– Если в какую-нибудь из темных ночей вы попадетесь, вас повесят, и ваше положение вас не спасет.

– Так волнуешься за меня, будто это ты моя бабушка, – сказал я, – а не Железная Синьора.

– Она-то первая отправила бы вас на эшафот.

И он был прав.

Он кое-чего недоговаривал: я ведь проворачивал свои дела не в одиночку. Сам Бальтазар мог бы и избежать наказания, а вот Меркуцио, если бы он попался с крадеными вещами, казнили бы точно. Бальтазар мог бы спастись: его наверняка посчитали бы несчастным заложником, вынужденным помогать мне под угрозой побоев или даже смерти. А вот Меркуцио… я мог погубить не только себя, но и его.

И все же я должен был идти. Я не мог сказать, почему и зачем: возможно, как и говорил Меркуцио, внутри меня сидел бес, против которого бессильна была бы святая вода. Или, может быть, в глубине души я понимал, что это последнее приключение, которое я могу себе позволить перед женитьбой, пока на меня еще не возложена ответственность за собственную семью. Я ведь был Монтекки, в конце концов. Я должен был идти.

Принц Теней не знал таких терзаний. У Принца Теней была только свобода – он мог только брать, ничего не давая взамен. Надевая маску, я наконец-то становился свободным ото всех и подчинялся только самому себе.

– Вы рискуете головой ради пустяковой выгоды, – буркнул Бальтазар, когда я убирал маску.

– Я рискую головой каждый день на улице без всякой выгоды вообще, а только ради своего рода, – ответил я и проверил меч и кинжал. – Я солдат на войне, которая никогда не кончится. Так почему бы тогда не рисковать ради себя самого?

Он покачал головой, как будто не понимая – и скорей всего он действительно не мог понять, зачем я это делаю. Бальтазар был по-собачьи преданным и умным… как раз это и требуется от слуги. Но в нем не было… не было искры.

Я вообще по пальцам мог пересчитать тех, у кого она была.

А может быть, мне хватило бы и одного пальца, чтобы сделать это.

Она сидела в золотом свете свечей, накручивая на палец локон, и читала о любви, которой ей не суждено познать…