Их любимая малышка - Ирина Горячева (2021)

— Эл, ты ведь знаешь, что одно из моих занятий с учителем проходило не у тебя дома? — начала я заходить издалека. — Киннок водил меня в Центральный парк.

— Да, Марина, я знаю. Помнишь, я говорил тебе, что в моём доме ничто не происходит без моего ведома?

Тяжело вздохнув, я растёрла виски ладонями.

Излишняя самоуверенность Элроя иногда настолько зашкаливала, что порождала во мне желание хорошенько огреть его чем-нибудь тяжёлым.

— Скажи, ты никогда не думал о том, как много информации о тебе знает Киннок? Ты никогда не боялся доверять ему свою савари?

— Не сказал бы, что я ему доверяю, — покачал головой Элрой, разглядывая меня пристальным, настороженным взглядом. Он явно не понимал, к чему я затеяла этот разговор. А мне не хватало смелости сказать прямо. — Скорее уж я помогаю Кинноку выполнять свою работу. Его обязанность учить и подталкивать савари к тому, что доставит мне удовольствие. Для этого он должен знать обо мне определённые вещи. Очень личные вещи.

— И тебя не смущает, что он брат твоей первой савари? — Я понизила голос почти до шёпота. — Савари, которая была казнена. Ты никогда не думал, что он может захотеть отомстить?

— Нет, Марина, меня не смущает. Именно он привёл ко мне Хлою. И когда её… — Он на миг запнулся, переводя дыхание. — Когда её казнили, он первый сказал, что это была только её вина. Хлоя знала правила. И знала, что будет, если их нарушить.

Я подняла глаза и растерянно уставилась на двуликого.

— Он, правда, так сказал?

— Да, Марина…

Вот уж не думала, что Кинноку было настолько плевать на судьбу сестры.

«В отличие от моей сестры ты не глупа и, действительно, можешь быть полезна нам…»

«Однажды ты случайно можешь повторить судьбу Хлои…»

Почему именно в этот момент мне вспомнились фразы, брошенные учителем?

В голове неожиданно начал вырисовываться абсолютно очевидный и логически выстроенный план.

Первым пунктом в нём Киннок под видом учителя проникал в дом наместника, которому пришло время выбрать савари. Затем, используя своё положение, он подкладывал сестру под Элроя.

А позже, когда она по какой-то причине стала неугодна, просто списывал её со счетов.

Киннок ведь сам говорил, что Хлоя была наивна и легко поддавалась чужому влиянию.

Чувство было такое, будто сестра нужна была ему именно рядом с Элроем лишь для достижения определённых целей, намеченных повстанцами. Но она не справилась. И теперь на её место Киннок усердно проталкивал меня…

По всему выходило, что учитель вообще всё рассчитал с самого начала, как только я появилась в доме наместника.

Элрой ошибался, думая, что Киннок показал мне «зеркальную» комнату потому что так распорядился хозяин.

Нет, учитель думал не об удовольствии Элроя. А о чувстве вины, которое терзало наместника из-за казни Хлои и звало туда, где он хотя бы на время мог вернуться в прошлое.

И то, что я привела Элроя в ту комнату, неизбежно должно было сблизить нас.

Всё это время Киннок только и делал, что добивался нашего с Элроем сближения. Чтобы потом использовать. «На благо землян», как он утверждал…

— Малышка. Посмотри на меня. — Голос наместника выдернул меня из размышлений, в которые я окунулась с головой, и заставил посмотреть на него. — Ответь мне. Во время того урока между вами с Кинноком что-то произошло? Он проявил неуважение к тебе?

— Дело не в этом, — покачала я головой. — С чего ты вообще взял?

— С того что меня слегка озадачивает этот разговор. С того что Киннок был недоволен, узнав, что я забираю тебя с собой в отпуск, — признался Элрой, загибая пальцы. — А ещё подозреваю, что твоя просьба о каникулах как-то связана со всем этим.

— Нет, Эл, дело вовсе не в неуважении.

— Доверься мне, что бы там ни случилось. — Он обхватил мой подбородок двумя пальцами, заставив смотреть прямо в глаза. — В чём дело, малышка?