Травница - Ульяна Каршева (2016)

— Оля, ты что?.. — растерялся Андрей.

— Всё так хорошо было — и вдруг… — тонким голосом пожаловалась я. — Я уж думала — чуть не в рай попала…

Он протянул салфетку. Лучше б он не сочувствовал мне. Я тут же разревелась в эту салфетку. Андрей вскочил, зачем-то схватил полотенце, при виде которого я заплакала уже навзрыд, одновременно смеясь сквозь слёзы над собственной глупостью.

И в этот момент распахнулась дверь в кухню. Сергей — чем-то очень недовольный. Лицо — высокомерное, не подойди. Остолбенел при виде меня, ревущей, да так остолбенел, что я, как глянула на него, так у меня точно истерика началась. Только закрыла ладонями лицо и бормотала, задыхаясь:

— Из-звини, извини!..

— Что случилось? — резко спросил он.

Опустив ладони, я заметила, как напряжённо стоит, вытянувшись в струнку, Андрей, и поняла, что лучше ответить на вопрос Сергея.

Заикаясь от плача, одновременно кривя непослушные губы, показала ему край ладони, указательный палец в крови — прокушенный, но ведь Сергей не знает, что прокушен! — и со вздохом пояснила:

— Палец сдуру ножом порезала. Больно. Но сейчас всё пройдёт. Андрей мне, вон, салфетку дал и йод обещал принести. Так что всё в порядке.

В общем, испортила я ему хозяйский выход со всеми его высокомерными заморочками. Он растерялся. Даже светло-зелёные, почти ледяные глаза потемнели. Видно было, что порывался несколько раз подъехать ко мне — то ли утешить, то ли ещё что-то. Но Андрей уже склонился надо моей ладонью с ваткой и йодом. Сергей, теперь явно чувствуя себя ненужным, быстро выложил на стол мобильный телефон:

— Оля, это тебе — на всякий случай. Андрей покажет, что и как.

И сбежал.

А мы с Андреем долго смотрели ему вслед.

— Как там, у Шекспира? — тихо сказал Андрей. — Прогнило что-то в Датском королевстве?.. На ещё салфетку, вытрись. Переживём. Ну, успокоилась?

— Ага… — Я шмыгнула носом, чувствуя, как он распух, и жалобно попросила: — Андрей, ты мне покажешь, как с этим телефоном, а? У меня такого навороченного в жизни не было. — О том, что у меня мобильного вообще не было и нет, промолчала.

— Покажу, конечно. Смотри сюда. Это кнопка вызова Сергея. То есть его искать в телефонной книге мобильника не надо. Эта кнопка — мой телефон. Звони, если что…

Через полчаса я повесила на грудь вязанный крючком чехол с личным мобильником и решила немного развеяться.

Ещё через полчаса мобильник зазвонил, и я его чуть не минуту выпутывала из этого чехла и лихорадочно вспоминала, куда тыкать, чтобы ответить.

— Да?

— Оля, ты где?

Не мог вопроса другого придумать! Зато ответ ему будет… Хи… Кхм…

— Под забором!

Хороший он мне мобильник дал — чувствительный очень. Как поперхнулся Сергей — отчётливо слышно было. И — замолчал. Собрался с мыслями (не буду ему объяснять всё подробно, пока сам не пожелает!) и осторожно спросил:

— А что ты там делаешь?

— Малину белую ем, — мстительно ответила я.

16

Это, конечно, не совсем забор. Так, остатки былой роскоши — чуть подальше от того места, где мы с Сергеем ели малину. Здесь темно и уютно, как в шалаше. Он, забор этот, спрятанный кустами малины и вишни-"плакучки", махонький, всего метра три в ширину. Два столбика, вбитых в землю, две поперечные жерди — и доски на них. В одном месте доски не хватало, так что я, усевшись на корявую нижнюю жердь, снимала спелые ягоды с веток поближе и размышляла. Я уже всё для себя решила. Запутанных ситуаций не люблю. Легче их рвать сразу. Но сейчас мешал Стах. Я-то уже сегодня решила сбежать, сразу после вечерней перевязки. А что? Через лес — час спокойной ходьбы. Утром, благо Сергей встаёт не слишком рано, а я — наоборот, как раз бы успела к перевязке утренней. А потом бы опять сбежала. И целый день свободна.