Ноль - Тори Ру (2020)

Я стараюсь жить дальше, но тоска разъедает душу. Каждый день ощущаю присутствие Егора за спиной, но больше не чувствую обжигающего взгляда – только ноющая боль разрывает изнутри грудную клетку.

Мы могли хотя бы попытаться – я готова была бороться!.. Но, оказалось, Егор не настолько заинтересован во мне.

Растерялся, поплыл… Возможно. Но никогда не собирался впускать меня к себе в душу и разделять горе и радости.

Наверное, все правильно: у него есть мечта всей жизни, и никто не должен стоять на пути к ней.

Иногда, бездумно теряя бдительность, я подолгу гляжу на него и тихонько умираю. По сотому разу листаю приходящие от него сообщения в надежде найти в них хоть какой-то намек, но ничего, кроме ответов на задачи, не нахожу.

Правильная девочка Соня, к ногам которой обещал пасть целый мир, где-то читала о безответной любви, но не думала, что она приключится именно с ней… и теперь страдает так сильно, как не страдала еще никогда.

Послезавтра начинаются каникулы. Я медленно гуляю по школьным коридорам, много общаюсь с девчонками, приветливо улыбаюсь и молюсь, чтобы Саша как можно дольше не просек, что Воробья уже давно нет в городе.

* * *

Классный час подошел к концу, ошалевшие от счастья школьники штурмуют гардероб, желая поскорее слинять из проклятых стен храма науки.

Можно вздохнуть с облегчением: Веник сдался и по итогам четверти оценил Наумову на «отлично», но легкость давно оставила меня.

Отправляю на номер Егора коротенькое «Спасибо тебе!», но ответ по традиции не приходит.

Прислонившись к стене, терпеливо дожидаюсь, когда разойдется толпа – шебутные пятиклашки бьют друг друга пакетами со сменкой, носятся по коридору, хаотично меняя траектории движения. Один из них со всего маху врезается в девочку, однажды спасенную Егором от насмешек, – из ее слабых рук выпадает куртка, из сумки вываливаются учебники, личные вещи разлетаются по полу. Девочка падает на колени и непослушными пальцами сгребает в кучу расческу, зеркальце, ручки и пакетики с прокладками – ее губы дрожат.

– Пацаны, у паралитички критические дни! – комментирует Тимур, и сбившиеся в кольцо очевидцы происшествия мерзко хихикают.

Озираюсь по сторонам, душа, прозрачная, истончившаяся от непреходящей боли, разрывается от ужаса.

Отделяюсь от стены и решительно направляюсь к девочке – мне плевать на мнение столпившихся здесь уродов, но чьи-то руки хватают меня за локти и настойчиво удерживают на месте. Тепло согревает и успокаивает и через миг исчезает – Егор расталкивает зевак, опускается возле девочки, помогает ей собрать вещи и выводит в холл.

– Смотрите, Урод себе бабу нашел! – резюмирует Саша.

– Санек, зачем ему баба? Он ведь предпочитает мужиков, да покрепче! – перебивает Сеня, и от искрометного юмора славной троицы к потолку вновь взвивается веселый смех… – Кстати, давно не видно этого мутанта…

Я вздрагиваю – нужно немедленно отвлечь их от разговора о Воробье и Егоре.

Сжимаю нагретый ладонью номерок и скрепя сердце подхожу к ребятам.

– Саш, послушай…

Удивленный, заинтересованный и до омерзения сальный взгляд, задержавшись в районе груди, скользит к моему лицу.

– Что, София?

– Я завтра к маме на все каникулы уезжаю… – изображаю поддельное смущение, мысленно отсчитывая секунды, необходимые Егору для того, чтобы добраться до пожарной лестницы и уйти.

– И? – довольно ухмыляясь, Саша вынуждает меня продолжать.

– Может, вместе сейчас пройдемся? Меня потом неделю не будет в городе…

Присвистнув, он переглядывается с друзьями и, отлипнув от подоконника, вальяжно натягивает куртку.

– Ну, пошли!..

* * *