Я налила себе чай с лимоном и встала у окна. Моросил мелкий дождь, вгоняя меня в полную тоску. Я подумала, что мне надо прекратить это, слишком далеко зашедшее, самостоятельное расследование и, как говориться, дать показания. Наверно, если бы я хоть немного верила в то, что убийцу найдут, так бы и поступила. Но уверенности не было. К тому же мне не хотелось неприятностей с властями, которые бы неминуемо возникли. Честно говоря, я уже проклинала эти фамильные драгоценности последними словами. Вся вина, теперь уже за два убийства, лежала на мне. Эта моя странная связь с прошлым, непонятный сон, из-за которого я обнаружила тайник. И если верить в то, что душа Степана живёт в этом доме, он пытался нас предупредить. Иначе как объяснить, что план таинственно исчез. Он словно хотел сказать: не лезьте в это дело. И оказался совершенно прав. Мы пошли в подвал, и это оказалось первой ошибкой. Вторая ошибка заключалась в том, что именно я убедила Андрея не заявлять о драгоценностях, считая их собственностью нашей семьи. Семьи, у которой отняли родину. Семьи, из-за которой я прожила в эмиграции столько лет, не зная, что моя душа принадлежит России.

Я отставила пустую чашку и, опустившись на стул, похоронила голову в ладонях. Только я одна во всём виновата. Только я.

Звонок домашнего телефона разорвал тишину. Звонила баба Настя. Коротко поинтересовавшись, как у меня дела, она озабоченно сказала:

– Слушай, я волнуюсь, Варька куда-то пропала? Обещала прийти к ужину, я испекла её любимые блинчики с творогом, а она так и не появилась. Даже дома не ночевала. Конечно, дело молодое, но я боюсь: не случилось ли чего, не дай бог.

Сердце заныло у меня в груди. Я сразу вспомнила, как мы расстались. Она ещё тогда что-то задумала, уж слишком снисходительно заявила: «Будут новости – позвоню».

А не надо долго раздумывать, куда могла отправиться бедовая Варька. Искать Ксению, которую вполне могла оказаться замешанной в убийстве. А где она могла её искать, как не у готов.

– Баба Настя, вы не волнуйтесь, – быстро сказала я. – Я сейчас ей наберу на мобильный.

– Уж набирала, – в трубке послышался вздох, – не отвечает. Со вчерашнего вечера, говорят «абонент не доступен». А ведь она так никогда не делала. Даже когда на лекциях сидела, только звук выключала и сразу всегда перезванивала. Может, в милицию позвонить? А вдруг она сейчас вернётся и меня заругает. Скажет, что старуха совсем из ума выжила.

– Подождите звонить в милицию, – дрожащим голосом сказала я. – Я попробую её найти. Я в университет съезжу.

– Спасибо тебе, Лиза, – немного успокоилась баба Настя. – Ведь не чужой она мне человек, кто у меня остался после Андрея: ты да она.

Сразу после разговора я бросилась к шкафу, выхватывая вещи. Майка, джинсы, ветровка, если будет прохладно. Одевшись и причесавшись, я остановилась и задала себе вопрос: «А я хотя бы знаю, куда я бегу?» Ведь у меня нет никакого плана, кроме уверенности, что я должна спасти Варьку. Я заставила себя сесть и собраться с мыслями. Надо попытаться встать на место Варьки. Что бы я делала, если бы оказалась на её месте? Попыталась бы войти в контакт с Ксенией. Но как? Через знакомых? Возможно. Какая-то её подруга учится в Плехановской академии. Как её зовут? Покопавшись в памяти, я неожиданно быстро вспомнила – Настя Кудрявцева. Значит, можно поехать в академию и попытаться её отыскать. Она может что-то знать.

Я доехала до Плехановской академии за полчаса, но оказалась, что Настя Кудрявцева уехала отдыхать. Это я выяснила у её подруги. Она даже сжалилась надо мной и позвонила Насте. Но её телефон оказался выключённым.

– Ничего удивительного, там роуминг, – фыркнула девушка, посматривая на меня с изумлением и мечтая от меня отделаться. В конце концов, у неё это получилось, потому что после очередного «не знаю» я поняла, что лишь зря теряю время.