Трубадура - Дарья Волкова (2020)

Как же это отвратительно, грязно и некрасиво. А она, Тура – фригидна. Так проще думать. Чем считать, что вот это нелепое и омерзительное – та самая любовь. Ради которой люди делают кучу глупостей. Страшных глупостей. И даже гадостей. И даже…

И даже история с этим якобы или не якобы режиссером не удивила. А показалась очередным звеном в цепи событий, говорящих об одном: Тура Дурова и секс – такой, о каком пишут в книжках – несовместимы. Или она все-таки фригидна. Наверное.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Только вот собственная реакция на Степку вопила об обратном. От него что-то таяло внутри. Что-то твердое и замерзшее только от того, что смотрела на него – таяло, как сливочное масло на сковороде. И становилось тепло и сладко.

А теперь что – теперь все и сломается. Опрокинется. Все ее иллюзии и сладкие мечты. Все кончится этим – трясущимися ногами и волосатой задницей.

А у него гладкая. И красивая. Видела же.

Тура прижалась затылком к холодному кафелю. Паника накатила, все взбаламутила и отступила, оставив простую и четкую мысль.

Она не хочет секса. Она хочет любви.

Всегда хотела и никогда не получала.

Стук в дверь заставил вздрогнуть.

- Ту, ты скоро?

- Сейчас, - поняла, что говорит шепотом. – Сейчас, в порядок себя приведу.

- Ты и так в порядке! Открой.

- Степа, ты хочешь быть весь в красной помаде? – она пыталась собраться с мыслями. – Сейчас косметику уберу, чтобы тебе меньше пришлось есть. Десять минут.

- Открой. Немедленно.

И она поняла сразу, что больше он просить не будет. А объясняться наутро с персоналом по поводу сломанной двери не хочется.

Тура неохотно повернула защелку. И едва успела выпустить ее из пальцев – дверь резко открылась.

Он снял пиджак и расстегнул пару пуговиц на белоснежной рубашке. И был так красив, что даже казался ненастоящим. Как из кино или с рекламы на развороте «Вог».

И в ту же секунду парень с обложки «Вог» поцеловал ее.

Тура не успела пискнуть, охнуть, передумать – и ураган настоящего, живого и страстного поцелуя унес ее ото всех ее сомнений.

Они же еще тогда совпали. Вплоть до пломбы на верхней шестерке. А теперь - и всем остальным совпали. Ритмом сердцебиения и чередой вдохов и выдохов. Дрожью тела. А более всего они совпали взаимной и дикой жаждой. Потребностью друг в друге.

- Ты похож на вампира, - необходимость в воздухе одержала верх над желанием целоваться до умопомрачения. И теперь Тура пыталась отдышаться. И любовалась на уделанного помадой Степана. Он смотрел на нее абсолютно черными глазами, в такой же тщетной попытке усмирить дыхание. А потом резко оттер тыльной стороной алый с губ и подбородка.

- Тура, скажи только одно. Замок на спине или сбоку? А еще лучше - расстегни сама. Жалко будет… если порву.

Они молча смотрели друг на друга. Дыхание чуть успокоилось и тут же совпало снова по ритму. Тура медленно подняла руку на уровень груди. Собачка замка легко скользнула вниз до самого бедра, платье послушно поехало в том же направлении, слега на бедре задержавшись. Но Тура помогла ему. И – вот.

Под ним все тоже черное – чулки на кружевной резинке и скромный гарнитур из атласа. Чем богаты, Степан Аркадьевич. Нравится?

Вместо ответа ее подхватили на руки. Прижал так крепко, что у нее перехватило и совсем сбилось дыхание.

- Я постель разобрал.

Романтик, блин.