Трубадура - Дарья Волкова (2020)

Зал для прощания был набит битком. Знакомых лиц – от силы десяток Тура насчитала. Кто были это остальные люди – понятия не имела. Но они приходили, приносили цветы, смотрели на тело, говорили какие-то слова.

Елена вошла в образ, и зал периодически оглашали, перекрывая тихую музыку, ее оглушительные рыдания. Спектакль с заламыванием рук и утиранием слез кружевным платком, который Елена виртуозно добывала из декольте, был омерзителен. Как и утренний разговор. На неудобную, но неизбежную тему.

Смерть – удовольствие сомнительное и недешевое.

- Ты что, вообще не собираешься финансово участвовать в похоронах? – Тура не могла поверить своим ушам. Все-таки умудрилась Елена пробить. Хотя уже ко всему, казалось бы, привыкла от нее.

- Господи, как ты можешь говорить о деньгах в такой день! – Елена демонстративно прижала пальцы с черным маникюром к вискам. «А вчера была красный» - машинально отметила Тура. Подготовилась. И черная кофточка. Траурная, ага. С прозрачным вставками по бокам. Да какая к черту разница?!

- Горе – услуга не бесплатная, - жестко произнесла Тура. Она заштопана наглухо, накрепко суровой ниткой умелой рукой тети Марит. – Аренда зала, транспортировка, кремация, поминальный обед, место в колумбарии – все это стоит денег. Сколько ты можешь дать?

- Ты совсем бесчувственная! – Елена одернула узкую кожаную юбку. – Обязательно надо это сейчас обсуждать?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Соответствующие службы хотят денег за свои услуги здесь и сейчас, а не тогда, когда у тебя будет для этого подходящее настроение. Я потратила почти все свои сбережения. Ты оплатишь поминальный обед?

- У меня сейчас совсем нет денег… - Елена отвела взгляд и принялась поправлять огненный локон. – Аванс только на следующей неделе. Я же не планировала, что у меня умрет отец! – закончила плаксиво.

- Надо полагать, я планировала.

- Да прекрати ты! – мать все-таки сорвалась на визг. Потом выдохнула. – Раз тебе надо денег – займи у кого-нибудь! А я… потом… с зарплаты… отдам.

Ну, все ясно. И почему Тура решила, что смерть Павла Корнеевича что-то поменяет в Елене? Сделает ее чуточку человечней и порядочней? Горбатого могила исправит – явно не наш случай. Не там могила. Да и черт с тобой.

Копила на мелкий ремонт – спасибо Степе. Так, не надо об этом. В общем, на сегодняшний день хватит. А там можно продать стол за три тысячи евро. Наконец-то.

Родившийся в горле всхлип стянул стежок суровой нитки тети Марит.

Тура весь день потом держала перед глазами эти стежки. В зале прощания, при кремации, когда вручили урну с прахом – особенно. Потом поминальный обед, речи, речи, речи. В какой-то момент ей захотелось встать и спросить: «Где вы были последние годы? Ученики, более молодые коллеги, вы, кто сейчас говорит такие проникновенные слова?!». Очень сильно вдруг захотела. Но стежок тети Марит и тут выручил. А потом нашлась работа, настоящая – удержать подвыпившую Елену сначала от намерения произнести речь, а потом от попыток соблазнения кого-то из ученых мужей вполне себе дееспособного возраста. Это и послужило сигналом к тому, что обед пора завершать – да и официанты уже теснились в дверях, время аренды истекало.