Трубадура - Дарья Волкова (2020)

Тура замерла под его руками. А потом спросила тихо-тихо.

- Думаешь, я сказала правду?

- Не думаю. Знаю.

- А ты?

- А я врать вообще не умею.

- Значит, и тогда?..

- И тогда. И теперь. И всегда.

А потом они лежали вдвоем на кровати. У Туры на фоне всего пережитого и скудного питания даже сидеть сил не осталось. И они устроились вдвоем в обнимку на узкой постели, поверх покрывала. Тура еще попыталась к ним туда же и коробку забрать, но Степан воспротивился. Обнял крепче и устроил допрос. Как она тут жила без него все это время.

И она рассказала все. С того момента, как он ушел. Старалась излагать только факты, но не получалось. И опять ревела, и он опять гладил ее по голове, и тихо матерился. Их долгий разговор прекратился со щелчком входной двери. Тура вздрогнула всем телом.

- Это Елена.

- Отлично. Соскучился по ней – жуть, - Степан легко поднялся на ноги.

- Степа!

Он прижал палец к губам.

- Лежи тут тихо. Отдыхай.

Вручил ей ярко-салатовую коробку и закрыл за собой дверь. Но Тура все равно услышала редкой язвительности тоном произнесенное:

- Ну, здравствуйте, мама. Можно мне вас так теперь называть на правах зятя?

Кадр пятнадцатый. Василий Шукшин

Кадр пятнадцатый.— И сколько сейчас дают за недоразумение? — Пять. — Мало, раньше больше давали.

Много ль, мало ль – ВасильМакарычу виднее, я считаю.

- Степа, я не уверена, что это правильно.

За последние три дня образцовую роль упрямого ослика Тура исполняла столько раз, что Степан сбился со счета. Вот и сейчас он остановился на полпути к выходу из здания аэропорта, вздохнул и терпеливо – вот уж не думал, что у него этого терпения столько! – произнес.

- Ту, мне надо лететь на Европу. Оставить в Питере я тебя не могу. Предложи другой приемлемый вариант.

Она опустила голову и синхронно вздохнула.

- Нет других вариантов. И я не хочу там оставаться без тебя.

- Тогда пошли, - он покрепче перехватил одной рукой ее ладонь, другой сумку, и потащил за собой. Как делал последние три дня.

Ейск встретил их тридцатитрехградусной температурой и убойной влажностью - не просто встретил, так ударил жаром и влагой в лицо, как будто дверь парной открыли. А они всего лишь вышли из здания аэровокзала. Тура замерла, ошарашенная. Дышала, открыв рот – глубоко, жадно, изумленно. Ее темные джинсы и черная футболка были совершенно чужеродны климату, городу, людям вокруг, сплошь облаченным в сарафаны, шорты и сланцы. Но за то время, что они провели в Питере вдвоем, им было не до ходьбы по магазинам. Все нужное купят тут.

- Пошли, такси уже ждет, - Степан снова потянул ее за собой. Тура пошла покорно, глядя широко распахнутыми глазами вокруг, будто вбирая, впитывая в себя все – солнце, небо, шум пестрой толпы. Но все же задала вопрос из репертуара упрямого ослика.

- Нас ждут, Степ? Ты предупредил?

- Ждут, - не моргнув глазом, соврал Степан. Он приметил нужную машину и целенаправленно шел к ней.

Он не позвонил и не предупредил. Во-первых, не до того было – дел нужно было провернуть кучу в кратчайший срок. А во-вторых, по телефону это все не объяснишь, только переполошишь. Вот приедет домой – и будет объяснять.

*

Дом выглядел тихо и безмятежно. Возможно, и нет никого, время одиннадцать, Василиса на рынке, отец и Лелик на работе. Но запасной ключ наверняка на своем месте в полном ракушек облупившемся фаянсовом кувшине на веранде.

- Степа… - ослик Тура снова встала. На этот раз в замешательство ее привела надпись возле калитки. На таких обычно пишут предупреждения про злых собак. На этой было изображение скалки и надпись:

Василиса добрая, но нервы ни к черту.

- Василиса – это же… твоя бабушка?

- Угу, - Степа протянул поверх забора руку и поднял щеколду. – Батя табличку сделал. Во избежание.