Дождь в моем сердце - Ива Лебедева (2020)

— Да эсс старшина ее в прыжке так ногой-то саданул, что улетела бедная животина в кусты и боле там не шевелилась, — охотно пояснил старик. — А соваться туда за нею — смысла нет, не така ценность ее железа, чтоб, значить, рисковать на другую падлюку наткнуться, например, ежели там целое гнездо затаилось. Энти змеюки с крыльями, они любят кублом спать. Тварей по двадцать может под одним кустом хорониться.

— А… — коротко отреагировала я, пытаясь сообразить, зачем тогда было плющить меня о телегу, если вражью тварь Лиль пнул еще до того, как упал на меня…

Сириан ехал рядом с телегой и молчал, но все время улыбался. Мне, если честно, от его улыбки было немного не по себе. Ну… такое впечатление, что он праздновал какую-то победу, которая касалась меня, а я этот момент упустила и вообще не поняла. Что с того, что он услал Лиля вперед, а сам топчется рядом? Мне от этого, если честно, ни холодно, ни жарко. Занять меня интересной беседой он не торопится, да и глупо было бы это — с высоты коня пришлось бы разговаривать во весь голос, и это в тот момент, когда все остальные стараются лишний раз не шуметь и вообще больше по сторонам осматриваться и прислушиваться, чем болтать.

Мне самой тоже не слишком хочется с ним болтать. Прежде всего потому, что я ума не приложу — а о чем? Вон с эссом Гурзишем вполголоса интереснее, про выхоркину железу, яшряпкину кожу и прочие неаппетитно-медицинские запчасти разных тварей, что мы сможем заготовить в этом походе. Ловить будет дедушка, а уж я обработаю и заготовлю, как надо, а то некоторые ингредиенты в коллегии заканчиваются…

Ну так вот. Неужели этому светловолосому взрослому, на минуточку, мужчине греет сердце одно то, что он может ехать рядом и любоваться на меня, а соперника он отослал и лишил этой возможности? Да ну… как-то по-детски вроде. И насчет собственной неземной красоты я иллюзий не питаю — девушка как девушка. Не уродка, но и не божественная прекрасность. Что на меня смотреть?

— Хей, командир! — донеслось вдруг с головы каравана. — Хей!

Глава 34

— Ох, не нравится мне это, — кряхтел эсс Гурзиш, приподнимаясь на телеге и вглядываясь вперед, туда, куда ускакал Сириан в ответ на окрик. — Одно дело, ящеров не видать вроде, но чего тогда шум поднимать? Или нашли чего? Гнездо, што ль? Дык на дороге-то? Хоть они и зверюги бессмысленные, но уж не глупее других, яйца где попало разбрасывать.

— Не знаю, — скорее себе под нос, чем вслух ответила я, оглядываясь по сторонам. Караван уже миновал окраины города, а также огороды и поля тех из горожан, кто хотел совместить удобство большого поселения с сельским хозяйством. Вереница телег с полчаса как ехала лесной дорогой среди могучих темно-зеленых деревьев, похожих на горные сосны — у тех тоже вместо листьев были иголки. Но здешние оказались в разы выше, стволы у них были толще, кора грубее, а ветки начинались от самой земли и пирамидой поднимались к макушке. Из разговоров и книг я узнала, что это дерево называется «ель» и что из ее иголок варят очень полезный витаминный напиток, а из хвои добывают «лесную шерсть».

Полезное дерево, но очень уж… неприветливое. И растет густо, темной непролазной чащей по обе стороны узкой дороги. Так и кажется, что из-за сплошной зеленой стены за нами следят сотни любопытных, а то и недобрых глаз. Вон-вон! Ух… Померещилось или правда из темноты на меня вопросительно моргнули?

— Шо, эсса, леса боишься? — Старик отвлекся от своих наблюдений за головой каравана и с доброй усмешкой накинул мне на плечи свой кафтан. Уф-ф, а я и правда слегка озябла. — Да, ельник, он тот еще… Одно хорошо. Ящеры в ем не летают, даже на дорогу не садятся. Вишь, деревья как тесно стоят? А вдоль тропы, значить, самые высокие оставлены. Вот, сталбыть, ни один гурай крылами-то не размахнется. Ежели шлепнется недобиток в чащу, дык там его и добить легше, за деревьями от зубов схоронился, копье-другое метнул — и готово дело.