Боярин - Роман Галкин (2017)

Открыв глаза, я непонимающе посмотрел на склонившееся надо мной небритое лицо, в глазах которого пляшут отражения небольшого костерка. Признав Федора и, сел, опершись о стену сарая.

— Что? Обед принесли? — задал ему вопрос, продиктованный бурчащим желудком.

— Ага, — кивнул тот, — принесли. Только не обед, а ужин. Тебе что подать, рябчиков, али карасей в сметане?

— Рябчиков для начала, — ответил я и огляделся вокруг.

Костерок горит прямо посреди сарая. Дым поднимается вверх и выходит через дыру в разворошенной соломенной крыше. Через эту же дыру видно звездное небо. Значит снаружи уже стемнело. Когда только крышу успели разворотить? Днем-то этой дыры не было, иначе было бы светло.

Кроме меня и Федора в сарае только один гвардеец, стоящий с ружьем перед тремя сидящими у стены бандитами. Среди связанной троицы узнал Панаса. Интересно, когда этот бедолага ухитрился присоединиться к ним? И где Чинига с генералом? Где, вообще, все?

— А где все? — поинтересовался боярина.

Тот что-то в полголоса втолковывал гвардейцу и на мой вопрос не обратил внимания.

Я встал и, шагнув к костерку, протянул к огню озябшие ладошки. Заметив, что Федор отошел от солдата, повторил вопрос:

— Где все? Мы что, уже свободны?

— А ты, Дмитрий, еще бы поспал, глядишь, и вовсе один остался, — ухмыльнулся тот. — Мы уж сомневались, надо ли тебя будить, да вот приглянулся ты Светлейшему. Так что пойдешь с нами.

— Куда?

Боярин вновь оставил вопрос без ответа и, оттолкнув дверь, вышел наружу. Я поспешил за ним.

М-да, похоже я действительно проспал прилично — на улице совсем темно. Темно и тихо. Куда же все подевались?

В домишке, что посреди поляны, тускло светится маленькое мутное оконце. Туда и направился Федор. Снег под нашими ногами скрипел в ночной тиши невероятно громко.

Уже ступив на невысокое крылечко, я вздргнул от раздавшихся из сарая криков. Зыркнув в ту сторону, боярин недовольно поморщился и открыл дверь. Крики резко стихли.

Заходя в избушку, я оглянулся и увидел выходящего из сарая гвардейца. Ружье у парня висело за спиной, а в руке сабля, которую он протирал какой-то тряпицей. М-да… Суровый век, как говорится…

— Не выстужай избу, Дмитрий! — раздался сердитый голос княжьего денщика.

Федор уже скрылся внутри, а в дверях стоял собравшийся выходить Алексашка. Я поспешно отступил в сторону, давая ему дорогу, после чего зашел, захлопывая за собой пронзительно скрипнувшую дверь.

— Садись, Дмитрий Станиславович, пожуй чего бог послал, — сидящий за столом Светлейший кивнул на ломти хлеба и крупно нарезанные куски белоснежного сала с толстыми мясными прослойками.

Сглотнув наполнившую рот слюну, я поспешно направился к столу.

— Да он такое не будет, — насмешливо кинул Басманов. — Он как проснулся, сразу рябчиков да карасей в сметане затребовал.

Князь деланно изумился, и они с боярином продолжили подначивать меня, весело хохоча. Я же, пережевывая жестковатое, но ужасно вкусное сало, пытался запихать в рот еще и кусочек подсохшего хлеба. От напряжения в челюстях заложило уши, потому толком не слышал, о чем они мне говорили, лишь глупо улыбался и на всякий случай кивал.

Кроме нас в комнате находился второй гвардеец, почему-то державший в руках ружье. За ним в темном углу я заметил две фигуры, сидящие на лавке. Лиц не разглядеть, но по фигурам и по одежке догадался, что это наши недавние пленители — пан Чинига и иудушка Евлампий Савин. Вот ведь как удачно мы поменялись ролями. Что же все-таки произошло? Куда подевались все бандиты? Неужели пока я спал, их всех того…

Донесшиеся с улицы крики прервали мои размышления. Князь и Федор встревожено вскочили и обнажили клинки. Гвардеец, переводя взгляд то на пленников, то на дверь, взял ружье на изготовку.