Боярин - Роман Галкин (2017)

Как только всадник скрывается за обвешенными черными кляксами вороньих гнезд вязами, поворачиваюсь, чтобы вернуться в крепость, и тут же растерянно останавливаюсь, буквально оглушенный неожиданно навалившейся тоскливой безысходностью. До сих пор с момента моего нелепого попадания в этот мир события вокруг кружили не останавливающимся вихрем, не позволяющим толком задуматься и осознать в полной мере все со мной произошедшее. Даже после ранения из-за большой потери крови я находился в каком-то полубредовом состоянии, не располагающем к размышлениям. А как только встал на ноги, так тут же влип в очередную заварушку и чудом остался жив. Но самое главное, рядом всегда находился кто-нибудь, на кого я мог положиться. Ну, или, вспоминая как под прибрежными зарослями меня мутузили Алексашка с Савелием, по крайней мере я думал, что могу положиться. А тут вдруг один посреди чужого серого холодного мира.

Грязный истоптанный снег, низкие крытые соломой избы, мрачная крепостная стена на взгорке и нависшие над головой тяжелые тучи, готовые обрушиться мокрым снегом — все это угнетающе действовало на мое сознание.

И куда мне сейчас идти? В дом к воеводе? И в качестве кого я там буду находиться. Ладно, пока болел после ранения, но сейчас вроде как здоров. А в качестве гостя вряд ли приглянусь Афанасию. Кому нужен такой гость, приносящий столько беспокойства: лекаря, который меня лечил, убили, в убийстве обвиняют моего же телохранителя, влиятельный столичный боярин из-за меня смотрит волком на хозяина. М-да… От такого гостя всякий захочет избавиться быстрее.

А самая главная проблема вовсе не с жильем. Уж на улицу не выбросят. Ежели не захочет воевода терпеть меня в своем доме, то наверняка определит куда-нибудь на постой — должна же здесь быть хоть какая-то гостиница для командировочных типа меня? Проблемой, если задержусь в Осколе, будет выжить. Наверняка Залесский вновь попытается ликвидировать нежелательного свидетеля. В очередной раз поминаю черта, который дернул за язык, сказать, будто я узнал этого горбоносого.

От князя каких-то действий скоро ждать не стоит. Если ему вообще до меня будет в столичных дворцовых интригах. Вообще-то, почему до меня? Залесский-то в заговоре против него замешан. Так что Петруха Князь Светлейший просто обязан отреагировать. Вот только сколько дней будет добираться до столицы Борька?

В задумчивости смотрю на выехавших из крепостных ворот двух всадников, и лишь когда те минуют мост, узнаю холопов Залесского. Не по мою ли душу? Отворачиваюсь и спешу скрыться в подвернувшемся проулке. Сделав несколько шагов, останавливаюсь из-за возникшей мысли о том, что эти двое могут отправиться в погоню за гонцом к Светлейшему. Прошло достаточно времени, чтобы столичный боярин узнал о миссии молодого стрельца. Хоть воевода и обещал хранить молчание, но стоит ли ему доверять?

Разворачиваюсь и снова выхожу на дорогу и, лишь когда один из всадников указывает на меня рукой, соображаю, что сделал глупость. Если они отправились в погоню за Борькой, то вряд ли станут отвлекаться на меня. А я все равно никак не смогу их остановить. Если же они ищут меня, то я сейчас сам облегчил им задачу.

Увидев, как скачущий впереди достает из-за пояса плеть, снова бросаюсь в проулок, затравленно оглядываясь по сторонам. Вдоль узкой улочки тянутся низенькие плетни, через один из которых пытаюсь перемахнуть, когда копыта уже стучат за самой спиной. Однако пересохшие ореховые прутья с треском рассыпаются, когда пытаюсь оттолкнуться от них руками, и я смешно падаю поперек рассыпавшегося заборчика, словно ледокол пробороздив лбом шершавый снежный наст по ту сторону.

Слышу ехидный смех остановившихся всадников, но его тут же перекрывает истошный женский крик:

— Вы пошто же плетень-то рушите, окоянные?! Федька! Федька-а! Где ты там есть?! Тут, не ровен час, хату по бревнышку разнесут!

— Чего орешь, дура? — раздается в ответ спокойный мужской голос.