Густая роща - Юлия Лим (2018)

Старший волчонок, Ветер, смотрел на него, чуть опустив голову к лапам. Волк начал вспоминать, что обычно следовало за этим. Он осторожно повторил жест сына. Секунду они рассматривали друг друга, а потом Ветер ринулся к отцу. Они кружились вокруг друг друга, приветствуя после разлуки и вихрем разгоняя осенние листья.

— Ветер! — рыкнул волк, с трудом заставив себя остановиться. Такой радости он давно не испытывал — Где твоя мать?

— Там, — волчонок указал мордой влево, — мама и сестры ждут тебя, отец. Мы так по тебе скучали!

Серый волк сделал шаг вперед, но остановился. Он учуял запах Ивана-царевича.

— Ветер… — волк хотел попросить сына подождать, но вдруг осознал: все слишком сказочно. — Ветер, почему ты все еще маленький?

— О чем ты говоришь, отец? Я всегда был таким. Пойдем же, мама ждет… — он махнул хвостом, заманивая отца.

— Нет. Здесь что-то не так, — сказал волк, отступая.

Как бы сильно он ни хотел вернуться к своей семье, он понимал, что ее уже давно нет. И это волшебное наваждение не что иное, как плод фантазии.

Серый волк развернулся, принюхался и пошел направо.

— Отец! — крикнул Ветер. — Если ты сейчас уйдёшь, мы больше никогда не встретимся!

Стиснув пасть, волк перешел на бег и вскоре скрылся в тумане.

* * *

Кикимора забралась в дупло: в нем пахло сыростью и грибами. Кикимора потерла ладони и перекрестила их, приложив к груди. Закрыв глаза, она воззвала:

— Дуб зеленый, с цепью златой,

Нужен жрице голос твой:

Приди и запой свою старую песню

И поскорей помоги Залесью.

Дуб шевельнул кронами, и Кикимора услышала скрип. С треском кусочек коры возле нее отломился.

«Плохи дела», — подумала Кикимора. С мрачными мыслями она обратилась к мужу.

«Любимый супруг, я вновь прошу твоей помощи. Любое заклятие призыва вредит Великому Дубу. Как мне поступить?»

Леший размышлял, пока не вспомнил старую легенду.

«Помнишь сказ о чужом сердце? — спросил он. — В нем дубу помогло создание, что поселилось в нем, и срослось с его сущностью».

«Это может сработать!» — обрадовалась Кикимора.

«Не спеши, любовь моя. То было во времена, когда в Залесье о проклятиях слыхом не слыхивали. Сейчас все намного сложнее, и, если мой замок падет от скверны, дуб погибнет в первую очередь», — предупредил ее Леший.

«Я успею донести весть о Лихо до того, как проклятие доберется до нас. Обещаю».

«Да не зарастет твой путь терниями, любовь моя».

Леший отпускал жену с тяжелым сердцем, но, помня о ее сердобольной натуре, понимал, что она будет счастлива только через помощь другим.

* * *

Слава опустил голову, чтобы приподнятую повязку не было видно.

— Ты голоден? — он услышал голос Вилы. Она казалась ему легкой мишенью по сравнению с Юдой, которая знала, как давить на самые больные места.

— Да, — сказал он.

— Я сварила суп, — Слава увидел босые ноги, платье в цветочек, длиной чуть ниже колена.

Вила села и поставила на колени поднос. Суп в деревянной тарелке выглядел аппетитно и от запаха у Славы потекли слюнки. Вила наполнила ложку и поднесла к его рту.

— Ты ведь не подсыпала туда отраву? — спросил он.

— Зачем мне это делать? — серьезно сказала Вила. — Я умею готовить, не переживай.

Поняв, что отговориться ему не удастся, Слава раскрыл рот. Жижа оказалась съедобной. Вила подавала ему ложку за ложкой, а Слава ел, чувствуя, как голодный желудок постепенно наполняется.

— Ты поел, я пойду.

— Стой! А как же… ну…

— Что?

— Я бы не хотел сходить под себя.

— Ой, — Вила замешкалась, а затем, посмеиваясь, поднесла к нему пустое ведро. — Можешь сходить сюда.

— У меня связаны руки и ноги. Как, по-твоему, я должен это сделать? — спросил Слава.

— Я не буду помогать тебе ходить в туалет! — ее голос резко дрогнул. Вила наклонилась и развязала ему ноги.