Зимняя роща - Юлия Лим (2018)

– Что ты такое, ррр, говоришь! – возмутился Ветер. – Я только нашел тебя, и не хочу, ррр, терять так скоро!

– Из двух зол выбирай меньшее. Вы все голодные, тощие, волчат уже лапы не держат. Во мне больше мяса, чем в той козе.

Ветер навострил уши. Стая остановилась, озираясь по сторонам. Каждый из волков чувствовал, как сотрясается земля. Серый волк увидел, как мимо них проплывают клубы густого тумана. Внутри них то и дело появлялись светящиеся красные глаза. Протяжный низкий рев заполнял Залесье.

– Что это, ррр, за твари? – спросил Ветер.

– Туманные черви, – сказал серый волк. – Они нас не тронут. Стойте на месте.

Когда черви проползли мимо, следом за ними исчез и туман. Волки двинулись в путь.

– Никогда не видел, чтобы они заходили дальше поляны потерянных детей, – сказал серый волк.

– Что-то надвигается, ррр. Что-то зловещее. Птиц не слышно.

Серый волк прислушался: птицы не пели, лес замер в ожидании чего-то нехорошего. Неотвратимость будущего испортила ему настроение. Серый волк поник.

– Что-то не так, ррр, отец? – спросил Ветер.

– Возможно, эта еда будет последним удовольствием в нашей жизни. Не говори ничего стае. Неведение – их лучший друг.

3

– Если бы я знала, что ради меня кто-то пожертвует жизнью, я бы отказалась от этого. Лучше бы я умерла вместо нее, – пробормотала Руслана.

Стоило ей стать человеком, как в глубинах ее морского сердца зародилась совесть. Берендей взял букет, осторожно вложил его в руки Руслане.

– Что это? Цветы… – сказала она, исподлобья взглянула на Берендея.

– Помнишь, что я говорил о них?

– Мальва. Она как-то связана с преданностью… – Руслана поморщилась, – не помню.

– Я хотел немного поменять ее значение. В нашем мире принято дарить цветы тем, кто для нас много значит, – Берендей сел на корточки, положил свою широкую руку поверх ее руки. – Василиса отдала тебе свою жизнь, чтобы ты ни о чем не жалела. А я дарю тебе мальву в знак своей преданности. Я буду с тобой до тех пор, пока не исчезну с лица земли.

– А что, если после смерти мы станем кем-то другим? Что тогда? – спросила Руслана, глядя ему в глаза.

– Тогда мы найдем друг друга, кем бы мы ни были.

– А если я перерожусь в Заморье? Или ты? Как мы узнаем о том, что снова живем?

– Не волнуйся. Я найду тебя, где бы ты ни была, – Берендей поцеловал Руслану в лоб.

Она закрыла глаза. Чувство паники нарастало. Предчувствие конца света усиливалось, и Руслана не знала, как побороть внезапный страх. В Тихом омуте она не знала ни бед, ни печали. Ее желание выбраться на сушу казалось ей теперь детским капризом.

4

Кощей отстраняется. Смотрит на меня влюбленными глазами, улыбается, а я держу его руку и думаю, что чувства прошли, и никакой любви, должно быть, не было.

– Свадьба совсем скоро…нам нужно подготовиться, – говорит царевич. Он ведет меня по пустым коридорам, помогает спуститься по лестницам.

Мы заходим в кухню, где стоят, судя по запаху, медовые булочки. Я беру одну, пробую на вкус, но ничего не чувствую. Словно лизнула подсохший безвкусный хлеб.

– Я слышала, что никто не чувствует вкуса еды во время ритуала, – говорю я, поглядывая на Кощея, – так зачем устраивать пир?

– Не волнуйся. Пиром обычно занималась Василиса. Она хотела, чтобы невесты как следует поели перед смертью.

– Значит, пир не обязателен? – я киваю, выхожу вместе с ним из кухни.

Все волнения, переживания, и слезы теперь кажутся мне пустышками. В этом мире ничто не стоит чувств, и мне кажется, что так даже лучше.

– Кощей, – говорю я, – что будет после свадьбы?