Свет во мраке - Каролина Беркут

— Просто не спорь. — Джек отвернулся от неё, направляя машину к своему дому.

* * *

В квартире было убрано, тепло, и пахло свежезаваренным кофе. Джек отметил, как девушка уверенно чувствует себя в его комнатах. И это было ему приятно.

— Тебе лучше сесть, — она указала ему на диван. И когда Джек присел, Габи склонилась к нему, закатывая рукав его рубашки. — У тебя шрам на руке. — Заметила она. — Это ведь след от пули?

— Верно. Я тогда только начал служить в полиции. — Джек хмыкнул. — Помню, что мы накрывали один наркопритон. Первое серьёзное дело, и меня почти сразу же ранили. Тогда я ещё не знал, как близко на службе приходиться сталкиваться со смертью. Меня, раненного, оставили у машины, и ребята пошли на штурм меньшим составом. В тот раз я ещё легко отделался, сквозное пулевое. Некоторым повезло гораздо меньше. — Джек помолчал. — Работа в полиции дала мне многое: раньше у меня не было ничего. А сейчас ничего, и шрам от пули.

Габриэлла невольно улыбнулась, протёрла руки спиртовыми салфетками, и принялась дальше закатывать рукав его рубашки.

Джек почувствовал на своей руке аккуратные изящные пальчики Габи, когда она затягивала резиновый жгут. Её руки были тонкими, на пальцах не было ювелирных украшений, но Джек отметил, как женственно и легко она прикасалась к нему. Он молча наблюдал, как она достает из рюкзачка ампулу, и уверенной рукой набирает жидкость в шприц. Её тонкие руки действовали неторопливо, профессионально. И то, как умело она ослабила резиновый жгут на его руке, вводя в вену прозрачную жидкость, поразило Джека. Сразу было видно, что она это делает не впервые. Все движения были отточены, выверены. Её руки — это руки врача, добрые, заботливые, знающие свое дело. И очень красивые, для врача.

— Всё, — сказала она, убирая пустой шприц в сторону. — Теперь ложись, я посмотрю на твои швы.

Словно под гипнозом, Джек опустился на диван, и почувствовал, как девушка расстёгивает на его брюках ремень.

— Стой, — хрипло сказал он. — Думаю, мы ещё не достаточно хорошо знаем друг друга. Я сам.

— Я видела тебя голым, — просто сказал она, хоть и немного покраснела. — Перед операцией.

— Вот даже как. И как я тебе?

— Я же врач. Будущий врач. — Габи улыбнулась. — Я смотрела только на твои раны. И хотела бы посмотреть на них снова. И, если нужно, то обработать и сменить послеоперационный пластырь. Давай, Джек, мне нужно посмотреть, не разошлись ли швы. — Ласково проговорила она. Но в мягком тоне её голоса скользнули стальные нотки. Она не потерпит отказа, понял Джек. Из неё выйдет отличный врач. Таким и должен быть настоящий хирург — в меру мягким, но с железобетонным характером.

О'Нилл снова откинулся на диван, поддаваясь обволакивающему тембру её голоса. Он положил рядом с диваном свою кобуру с «Береттой», так, чтобы можно было легко дотянуться рукой. Затем расстегнул пуговицу на брюках и, слегка поморщившись, вытянул рубашку, закатывая её край, чтобы было видно живот. Девушка опустилась перед диваном на колени, и её прохладные пальчики приятно пробежались по его голому животу. Джек непроизвольно вздрогнул от её прикосновения. В брюках становилось тесно.

— Больно? — Тихо спросила она, продолжая легонько прикасаться к его телу. Джек промолчал, сжав зубы, и направляя все свои силы на то, что бы сохранить самоконтроль.

Габи умелым движением избавила раны от старого пластыря.

— Лучше, чем я ожидала, но всё равно положение дел очень и очень опасное. Швы ещё не зажили. — Она снова что-то достала из рюкзачка, и принялась за работу.