— Теперь в участок, — немного отстранившись, сказал Джек. Он заметил, как покраснела в его руках девушка. Румянец на щеках необыкновенно шёл ей.

— Джек?

— Да.

— Мне понравилось.

Джек усмехнулся и убрал руки с её талии, отступая на шаг. Не заправленная рубашка должна была прикрыть его выпирающие штаны.

— Мне тоже. Значит, нужно будет повторить. Вечером. — Спокойно сказал он. — После ужина.

От этих слов сердце Габи забилось ещё сильнее. Да. Она хотела это повторить.

* * *

Солнце сегодня снова проглядывало из-за облаков. На улице с наступлением дня немного потеплело. Осень ещё боролась за свои права, не желая впускать в город зиму.

В участке с утра всё прошло слишком быстро. Это действительно были те самые парни, что напали на нее ночью, и ранили Джека. Только изрядно потрепанные. Видимо им в тот вечер тоже хорошо досталось. У одного не было передних зубов, у другого был сломан нос, третий с огромным сиреневым синяком под глазом. Габриэлла смотрела на них через специальное стекло, сквозь которое эти арабы не могли разглядеть ее. Опознание заняло не больше пяти минут, затем Джек дал ей на подпись какие-то бумаги, и отвез на лекции. Габи даже не опоздала на первую пару.

Она шла по коридору своего Медицинского колледжа, глядя из окна на серо-зелёную воду реки. В жидком зеркале Темзы виднелась противоположная набережная, за ней Дом Парламента. Если смотреть выше башенок Аббатства, то ещё дальше проглядывалось огромное стеклянное здание Скотланд-Ярда. И где-то там был Джек. Из окна это казалось рядом, почти рукой подать. Но на деле пришлось идти бы минут тридцать. Можно было перебраться через Вестминстерский Мост, мимо Часовой башни — Биг Бена. Но от медицинского колледжа быстрее было бы выйти с набережной на Ламбетский мост. Потом по Хорсефферри-Роуд, и снова в переулок до Бродвея. Когда много ходишь пешком, то хорошо знаешь город. А Лондон можно смело назвать одним из самых красивых городов планеты, с гордостью подумала Габи.

Девушка ещё раз взглянула на небо. Самое обычное, серое. И круг солнца был на месте. Но что-то было не так. Что-то произошло. Случилось что-то волшебное. И Габриэлле хотелось прыгать как ребенку, хотелось обнять весь мир, хотелось смеяться, и безумно хотелось ещё раз поцеловать Джека. Эйфория била через край её сознания, хотелось танцевать, кружиться. С лица её не сходила блаженная улыбка. Может быть, она сошла с ума? Потеряла голову? Верно. Последнее определение было самым подходящим. И она не знала лекарства от этой восхитительной болезни.

* * *

Джек стоял в морге, рассматривая тело. В работе полицейского видеть трупы не в новинку. Начинаешь привыкать к этому делу, считая поездку на место убийства или в морг чем-то обычным, просто очередной рабочий момент. За долгое время службы столько раз приходится бывать на местах преступления и видеть такое, к чему не каждый был бы готов. После всех тех трупов, что ему приходилось осматривать, Джек считал, что его уже сложно чем-нибудь удивить. Но не в этот раз.

Бедняжке Стейси Грин крепко досталось перед смертью. Множественные побои. Спина исполосована плетью, многочисленные неглубокие ножевые порезы, и изнасилование ко всему прочему.

И снова ни одной зацепки. Ни одного отпечатка. Ни одного биологического следа на её теле. Ничего, что могло бы вывести на её убийцу. После многочисленных побоев и ранений девушку зарезали ножом в сердце и сбросили в Темзу. Голую. Как и в предыдущих случаях.

Детектива О'Нилла переполняла ярость. Проклятый ублюдок! Возможно, равновесие Джека пошатнулось из-за внешнего сходства убитой девушки с его Габриэллой. По крайней мере, он пытался себя в этом убедить. Руки у него предательски задрожали, когда он ещё раз посмотрел на каштановые волосы Стейси Грин. Волосы цвета теплого шоколада.