Калиновый мост - Ольга Горовая (2019)

Как стихло все. Моментально. Чудовищно ненатурально… Мертвая тишина повисла над горами, ущельем, речкой. Пропал ветер, перестало громыхать… Федулов ощутил себя оглохшим, потерянным и совершенно сбитым с толку. Страшно стало. Окатило странным, непривычным и незнакомым чувством неотвратимости и беспомощности, своей мизерности и никчемности перед чем-то несоизмеримо большим и окончательным.

Ощущение той самой грани, за которую рано или поздно придется перейти каждому? Возможно.

Еще раз на трясущихся ногах присел, не в силах отвести взгляд от разбившегося Корниенко.

Как тянет что-то, принуждая разглядывать. Смерть в глаза впервые увидел…

Наверное, надо было что-то делать: как-то попытаться вытянуть, может, еще можно спасти, сообщить кому-то… Федулов не знал.

По затылку мороз и липкое, ужасное чувство, словно за спиной стоит нечто и по его душу… Ждет, пока оступится, следом вниз рухнет. Но не давит, дает самому принять решение, как и каким дальше жизнь прожить или вот тут ее окончить?..

Не зная ответа ни на один из этих вопросов, едва не впервые в сознательной жизни перекрестившись, Глеб рванул туда, где живые люди были, он точно знал…

— Подождите! Я помогу!

Зоряна с удивлением и недоумением вскинула голову, рассматривая потрепанного и измазанного мужчину, который торопливо приближался к ним из-за поворота. Она знала его… Он был там, на той дороге, когда на нее напасть пытались, вместе с тем мужчиной, что ворвался в их дом недавно, превращая этот день в кошмар.

Но сейчас этот человек выглядел так, словно и сам из кошмара вырвался.

Захар тоже остановился, подавшись вперед, вскинулся, прикрывая и ее, и Сармата, пошатывающегося, цепляющегося за них в поисках поддержки. Ведь уже почти до машины дошли.

— Я помогу вам, давайте, — как-то неловко застыв в трех шагах, видя этот прием (а гнева ее мужа кто угодно испугался бы, тут и поседеть недолго, когда на тебя так смотрят), еще раз повторил человек. Уже куда менее уверенно, выдав и взглядом, и самой позой весь свой страх, растерянность и некое непонимание, что ему дальше делать, как жить?

Зоряна очень явственно в нем уловила какое-то перепутье, изменение. Было ощущение, что человек вдруг перекроил и переоценил все, как ранее жил, и шагнул на внутреннем перекрестке в совсем новую для себя сторону. Но не знал, на что в этом решении и пути опереться, заблудился… Заметил это в мужчине и Захар, похоже.

— Где Корниенко? — глухо рыкнул он, смерив того внимательным взглядом.

Человек побледнел еще больше. Сильнее стали заметны ссадины на его щеке, запекшиеся ранки, полные пыли и грязи.

— Он… Жека… там. Он сорвался. Упал на камни… Надо бы вытянуть… Я не знаю, как и что делать… — мужчина нелепо и немного по-детски передернул плечами, шеей. — Но мне так стыдно за все, чему я не помешал раньше! — неожиданно с чувством и запалом выдохнул он. — И тогда, — его взгляд по Зоряне скользнул с раскаянием, которое, казалось, пощупать было можно руками, в воздухе горечью полыни повисло. — И сейчас, когда из-за страха никому не рассказал, на что Корниенко решился…

Захар и Артем переглянулись. Ни слова не сказали, но… И Зоряна промолчала о том, что ощутила в каждом из них, да и в самой гулким эхом откликнулось — не врал.

— Ты это, время на слова не теряй, — отозвался тихо Артем, чуть выступив вперед из-за спины Захара, несмотря на слабость. Продолжал опираться на друга. — В полиции это все подробно расскажешь. Посмотрим, зачтем тебе чистосердечное, обещаю. Но про все, что знаешь, показания дашь, тогда сам отделаешься легче. Готов? — предложил Сармат «сделку».

Видно, тоже, благодаря опыту, уловил готовность к изменениям в жизни, да и помня, что именно этот мужчина, как ни крути, и Зоряне помог же тогда, пусть и струсив, возможно… Однако же, что не говори, единственный из всех тех, кто ее не бросил еще и в больницу довезти пытался.