Невеста-чужестранка - Кэтрин Коултер

У Тайсона буквально язык отнялся. Жениться на Мэри Роуз? Такая мысль ему и в голову… Нет, он просто защищал ее, как подобает служителю Господа. Его долг — не допустить, чтобы Эриксон изнасиловал ее, склонил к браку против ее воли. Он закрыл глаза и обратился к Богу с простым вопросом;

«Господи, если я удушу эту женщину, простишь ли ты меня в сердце своем?»

— Моя дражайшая жена заботится исключительно о вашей репутации, милорд, — вставил мистер Гриффин. — Боится, что вы можете запятнать фамильную честь, Миссис Гриффин отсалютовала мужу чашкой, В отличие от Тайсона она пила уже четвертую, чем произвела на него огромное впечатление. Ну и прорва!

Она снова обратила взор на Тайсона. Усики зловеще дрогнули.

— Уверяю вас, милорд, что во всех домах к северу от Эдинбурга только и разговоров о том, как в постели нового лорда Бартуика нежится незамужняя девица весьма сомнительного происхождения. Если верить миссис Макфардл, вы провели с ней всю ночь и ухаживали самым интимным образом, позволив даже надеть свою ночную рубашку. Нужно заметить, что все считают происходящее высшей степенью разврата, даже для англичанина.

Тайсон, обычно достаточно красноречивый и прекрасно владеющий собой, обнаружил, что потерял не только дар речи, но и способность соображать. Он встал, ошеломленный, глядя не на миссис Гриффин, а в самые глубины собственной души, куда так редко удосуживаются посмотреть люди, потому что именно там таится так много теней, которые лучше оставить в покое. Но он все же осмелился заглянуть в себя. И увиденное потрясло его. Как ни прискорбно это сознавать, но старуха права. Права во всем. Истина отрезвила его.

О Господи, он и в самом деле ухаживал за ней, как сиделка. Не колеблясь раздевал ее, обтирал с головы до ног, переодевал в чистую рубашку. Во имя всего святого, что он сделал с Мэри Роуз? И все из лучших побуждений, для того чтобы защитить ее, спасти, стать барьером между ней и Макфайлом. Она в самом деле одета в его белье, он видел ее обнаженной, любовался каждым дюймом этого белого тела, что не дозволено постороннему мужчине!

— Итак, милорд, вам нечего сказать? Вы уже успели затащить девчонку в постель? Правда, многие сомневаются, что она до сих пор невинна, поскольку подобные ей редко остаются непорочными даже в юном возрасте. Что ж, ублюдок произведет на свет другого ублюдка, ничего удивительного. Подумать только, что ее дорогие тетя и дядя воспитывали негодницу вместе со своей милой Донателлой! Мэри Роуз не следовало оставлять в приличном доме. Вот что из этого вышло! Теперь она, потеряв всякий стыд, валяется в вашей спальне, в вашей постели! И вы, милорд, это допустили.

Тайсон медленно покачал головой. Он заглянул в себя и узрел истину, понял, что должен делать. Не тратя времени на дальнейшие споры, он вышел из гостиной. Каблуки звонко стучали по изразцам пола. Пусть сапоги и не начищены, но издают отчетливые, резкие звуки. И все же он ничего не слышал. Стыд, угрызения совести, так измучившие его, теперь, слава Богу, отошли на задний план. Тайсон преисполнился решимости поступить, как подобает честному человеку. До него смутно доносился голос миссис Гриффин, которая никак не могла успокоиться, но слов он нет понимал. Да они, собственно говоря, и не были для него словами — так, смутным шумом. Открыв дверь спальни, он первым делом увидел Колина, все еще сидевшего в кресле с газетой. Его зять, как человек умный и предусмотрительный, давным-давно усвоил, что Синджен лучше не мешать. Сестрица устроилась прямо на кровати, что-то объясняя Мэри Роуз. Его дорогая Мегги стояла на коленях, держа больную за руку и энергично кивая в знак согласия с теткой. Мэри Роуз случайно подняла голову и заметила его.

— О, Тайсон! — воскликнула она. Только слепой не увидел бы радости, загоревшейся в ее глазах при виде его, улыбки, которой всего мгновение назад не было на губах. И все для него. Ей не стоило так открыто выказывать свои чувства, подумал Тайсон.