Величайшая любовь - Кэтрин Кингсли (2017)

Николас кивнул, даже не почувствовав, как Бинкли снял с его пояса страховочный линь и накинул ему на плечи одеяло. И только сейчас он вдруг понял, что не нужно снова входить в воду – ведь мальчик был уже спасен и теперь находился в безопасности. Напряжение спало, и Николаса начала бить крупная дрожь. То и дело спотыкаясь, он направился к возвышению, где расположился импровизированный госпиталь Джорджии. Когда он подошел к ней, она уже склонилась над ребенком. Николас пробился сквозь толпу обступивших ее людей.

– Как мальчик? – прохрипел он, стараясь отдышаться.

Джорджия вздрогнула и, вскинув голову, взглянула на мужа.

– О, Николас, слава Господу! – воскликнула она. – А мне сказали, что ты опять пошел в воду!

– Мальчик, Джорджия. Как мальчик? Прошу, скажи мне, что он жив. Пожалуйста, скажи мне, что я не опоздал.

– Ох, Николас… Кожется, он не дышит…

Она уложила ребенка лицом вниз себе на колено и начала нажимать ладонью ему на спину.

– Ну, что, не дышит? О Господи, прошу тебя… – Николас скрипнул зубами и, отстранив руку жены, начал сам делать спасительный массаж. – Давай же, дыши, дыши! Ты же можешь! Ты вовсе не умер. Ты не можешь умереть! Дыши же, прошу тебя!

Бинкли взял хозяина за плечи и тихо проговорил:

– Сэр, позвольте вашей жене заняться мальчиком. Сейчас вам необходимо обсохнуть и согреться.

– Проклятье, Бинкли! Прекрати мне указывать, что делать! Кто-нибудь должен ему помочь. Кто-нибудь… – Тут Николас вдруг почувствовал, что все вокруг закружилось – будто в водовороте. А потом все погрузилось во тьму.

– Бинкли, помогите ему! – крикнула Джорджия, увидев, что муж потерял сознание. – Прошу, помогите ему! – Но все же она продолжала нажимать на спину мальчика, боясь остановиться даже на мгновение.

Бинкли же склонился над Николасом, прислушиваясь к его дыханию. Через минуту поднял голову и со вздохом облегчения сказал:

– Думаю, ваш муж просто устал и переохладился, мадам. Стаканчик виски и одеяло потолще – вот, пожалуй, и все, что ему сейчас нужно. Мартин, Джером, помогите мне перенести мистера Дейвентри в его экипаж. Не волнуйтесь, миссис Дейвентри, мы позаботимся о вашем супруге, а вы присмотрите за ребенком.

– Спасибо, Бинкли. Только, ради бога, поторопитесь.

Джорджия уложила мальчика на спину и начала делать ему искусственное дыхание, справедливо рассудив, что лучше уж ее дыхание, чем никакого.

– Давай же, малыш, ты можешь, – пробормотала она, страстно желая, чтобы ребенок выжил. – Давай же, помоги мне. Дыши, прошу тебя, дыши. Сделай это хотя бы ради Николаса, если не хочешь ради себя.

Джорджия прекрасно понимала, что Николас рисковал жизнью ради этого ребенка, поэтому с фанатичным упорством продолжала делать мальчику искусственное дыхание, пытаясь вдохнуть в него жизнь. Сирил, стоявший у нее за спиной и молча наблюдавший за происходящим, неожиданно произнес:

– Он м-мертв, Джорджия. В-возможно, давно уже м-мертв. Оставь его.

Она бросила на юношу гневный взгляд.

– Ради него твой кузен едва не погиб.

– Он поступил г-глупо. Посмотри н-на них обоих.

– Оставь свое мнение при себе и помоги мне. Что-то я не видела, чтобы ты рисковал своей головой. А вот Николас вытащил этого мальчика. И я сделаю для малыша все, что смогу – даже если придется провести здесь всю ночь. Ты меня слышишь? И не смей больше так говорить. Помоги же мне!

Она наклонилась и вновь вдохнула воздух в рот мальчику. А Сирил нехотя опустился на колени и начал массировать грудную клетку ребенка.