Джульетта - Энн Фортье

— А я возил Джульетту посмотреть Рокка ди Тентеннано, — сказал он, ничуть не раскаиваясь.

— О нет! — Ева-Мария чуть не закатила ему пощечину. — Только не это ужасное место! Бедняжка! — Она повернулась ко мне с выражением глубокого сочувствия. — Мне так жаль, что тебе пришлось увидеть это безобразное сооружение! Что ты о нем думаешь?

— Вообще-то, — сказала я, бросив взгляд на Алессандро, — Рокка ди Тентеннано показалось мне совершенно идиллическим.

По необъяснимой причине мой ответ доставил Еве-Марии такое удовольствие, что она поцеловала меня в лоб, а потом повела нас в дом.

— Сюда! — Через боковой вход мы попали в кухню и обогнули огромный стол, ломившийся от еды. — Надеюсь, ты не возражаешь, дорогая, что мы идем такой дорогой… Марчелло! Боже святый! — всплеснула она руками и что-то сказала одному из официантов по-итальянски, отчего он сразу поднял ящик, который только что опустил на пол, и очень бережно переставил в другое место. — За этими людьми нужен глаз да глаз, такие недотепы, благослови Бог их сердца… И — о! Сандро!

— Pronto!

— Что ты тут делаешь? — замахала на него Ева-Мария. — Отправляйся за сумками! Джульетте нужны ее вещи!

— Но… — Алессандро не очень хотелось оставлять меня наедине со своей крестной, и при виде беспомощного выражения его лица я чуть не прыснула.

— Мы способны позаботиться о себе сами, — продолжала Ева-Мария. — У нас женский разговор! Давай сходи за сумками.

Несмотря на окружающий хаос и энергичную походку Евы-Марии, я на ходу прикинула размеры кухни. Мне еще не приходилось видеть горшки и сковороды такого размера или камины площадью с мою каморку в общежитии колледжа. Это была деревенски простая, чуть не крестьянская кухня, о которой мечтают многие, но, привыкнув к ультрасовременной жизни, не представляют, как на ней управляться.

Из кухни мы попали в огромный холл, куда вел парадный вход кастелло Салимбени. Это был квадратный, богато украшенный зал с потолком высотой пятьдесят футов и открытой галереей на втором этаже, как в библиотеке конгресса в Вашингтоне, куда тетка Роуз однажды водила нас с Дженис, решив совместить воспитание с питанием, пока Умберто был в отъезде во время своего ежегодного отпуска.

— Вот здесь сегодня и будет проходить наш праздник! — сказала Ева-Мария, остановившись на несколько секунд, чтобы посмотреть, какое впечатление на меня произвел ее дом.

— Умопомрачительно, — восхищенно выдохнула я. И слово бесследно растворилось под высоченным потолком.

Гостевые комнаты располагались наверху, вдоль галереи. Ева-Мария любезно отвела мне комнату с балконом, выходившим на плавательный бассейн и фруктовый сад, за стеной которого нежилась в золотом закатном свете Валь-д'Орсия. Это походило на рай до грехопадения.

— Яблонь нет? — пошутила я, перегнувшись через перила и восхищенно разглядывая старые виноградные лозы, стелющиеся по стене. — А змея?

— За всю мою жизнь, — серьезно ответила Ева-Мария, не поняв шутки, — я не видела здесь ни одной змеи, хотя гуляю по саду каждую ночь. Но если увижу, убью ее камнем, вот так! — И она показала как.

— Бух, и змей в лепешку, — кивнула я.

— Зато Сандро обитает совсем близко, — кивнула она на застекленные двери рядом с моими. — У вас общий балкон. — Она заговорщически пихнула меня локтем. — Я решила облегчить вам жизнь.

Слегка опешив, я вернулась за ней в мою комнату, в которой прямо-таки доминировала колоссальная кровать на четырех столбиках, с балдахином застеленная белоснежным бельем. Заметив мое восхищение, Ева-Мария пошевелила бровями в точности как Дженис.

— Отличная кровать, да? Эпический размер!

— Знаете, — сказала я, краснея, — боюсь, у вас сложилось превратное мнение о наших отношениях с вашим крестником.

Она взглянула на меня с выражением, ужасно напоминающим разочарование:

— Превратное?