«О господи! — подумал Артем устало. — Развели тут любовь-морковь». Но вслух сказал:

— Ничего с твоим генералом не случится. Он мне еще сто очков вперед даст. И думаю, скоро появится здесь, и вот увидишь, с гаубицей или на танке.

— Генерал? На танке? — Слезы в глазах Агнессы моментально высохли. — Что ты такое болтаешь, Артем? Он же предприниматель!

— А ты что ж, жестоко разочарована? Тебе генерала мало? Или хотела богатенького Буратино подцепить, да не вышло? Влюбилась в вояку, у которого ни кола ни двора? Хотя это скорее ко мне относится, — он сокрушенно махнул рукой, — с генералами дела обстоят иначе, их у нас поменьше, чем полковников, и платят им гораздо больше, так что не расстраивайся, и, как только появится твой вожделенный генерал, хватай его и держи покрепче, а то сбежит, Агнесса Романовна, и поминай как звали!

— Какой же ты дурак, оказывается, — сказала Агнесса тихо и презрительно. — Мало того что Оле в душу наплевал, а ведь она места себе не находила, пока тебя не было, а как сражалась храбро… — Она осуждающе покачала головой. — И на меня набросился, будто я во всех твоих проблемах виновата. А проблема-то в тебе сидит, дорогой. Слишком уж ты себя любишь да лелеешь, как я посмотрю.

Носишься со своими обидами и идиотской гордостью как дурак с писаной торбой… — Она сжала кулаки и подступила к Артему. — Будь моя воля, Таранцев, накостыляла бы я тебе по первое число, и за характер твой поганый, и за Олю, и за богатенького Буратино… Да, я, как дура, влюбилась в Шевцова! Да, я, черт возьми, совершенно ничего о нем не знаю! Возможно, он женат, и моя любовь ему как рыбе зонтик… Ну и ладно! Мне на все наплевать! И какая мне с того радость, что он генерал? Пусть бы лучше простым инженером был или даже учителем. А у генералов свои генеральши… — Голос Агнессы жалобно дрогнул, она шмыгнула носом. — Ну на кой ляд тебе надо было все испортить? Зачем вылез с этим генералом?

— Ну прости, — он погладил ее по руке, — я совсем не хотел тебя обидеть…

— Не подлизывайся. — Агнесса улыбнулась сквозь слезы. — Сейчас наложу тебе повязку, и иди к Оле, вымаливай прощение. Она тебя, бедная, любит, хотя я, честно сказать, не понимаю, что она в тебе нашла? — И, стукнув его кулаком по плечу, пригрозила:

— Я тебе поотрываю все, что отрывается, полковник, если вздумаешь вносить разброд в наши ряды накануне генерального сражения. У нас же моральный дух теперь ниже плинтуса после твоих выкидонов, это ты хотя бы понимаешь?

— Хорошо. — Артем бросил сумрачный взгляд на выход из укрытия. — Я подумаю над твоим предложением, но учти, я уже был раз обманут, поэтому вранья в своей жизни не потерплю.

— Ну вот, на колу мочало, начинай сначала, — удрученно вздохнула Агнесса и принялась снимать с его ноги самодельную повязку…

Шевцов лежал в камнях и наблюдал, как с десяток бандитов при свете фар еще одного грузовика прилаживают спешно сколоченную деревянную заплату на пролом в мосту, и с тоской размышлял о том, что все его попытки преградить путь противника на противоположный берег не увенчались особым успехом и всего лишь на несколько часов оттянули развязку. Конечно, он мог бы обстрелять копошащихся на мосту бандитов из автомата, но здравый смысл подсказывал, что это тоже временная мера и задержит врага хорошо если на четверть часа, а то и того меньше, а вот ему самому вряд ли удастся уцелеть…

Туман уже изрядно поредел, а поднявшийся ветер сулил разогнать его в течение ближайшего часа. Преследователи при свете дня моментально обложат его со всех сторон, как волка… Евгений перевернулся на спину и прислушался. Ни единого звука не доносилось со стороны лагеря. Бандиты, вероятно, решили не рисковать и не лезть наобум в скалы, пока не поднимется солнце и не рассеется туман. Поэтому надо было торопиться.