Там, где ты - Сесилия Ахерн (2016)

– «Выбирайте тех, кто умеет слушать и принимать решения от имени народа, стремясь к согласию и к всеобщему процветанию». – Я улыбнулась. – Что еще требуется от избранников? Например, две ноги – это хорошо, а четыре – плохо?

– Они должны обладать базовыми навыками руководства.

– Ладно, то есть вы хотите сказать, что эти брошюры о том, как правильно выбирать, приносят пользу? – ухмыльнулась я.

– Конечно, – серьезно ответила Хелена, направляясь к Джоане, сидевшей в дальнем конце зала. – Судя по тому, что Иосиф – один из членов Совета.

У меня отвисла челюсть, и я уставилась на нее:

– Иосиф?

– Похоже, вы удивлены.

– Нет… Да, удивлена. – Я помолчала, стараясь правильно сформулировать свою мысль и при этом не обидеть ее. – Он же плотник, – нашла я в конце концов объяснение.

– Члены Совета – обычные люди, которые в течение дня выполняют самую разную работу. Когда приходит время, их приглашают проголосовать за принимаемые решения, если дело того требует.

Мне не удавалось согнать с лица улыбку.

– Знаете, не могу избавиться от ощущения, будто вы здесь играете. Трудно принимать все это всерьез. – Я снова ухмыльнулась. – Ну, послушайте же. Я вот что думаю: все мы оказались в самом центре несуществующего места, а у вас тут действуют всякие Советы, суды и черт знает что еще.

– По-вашему, это смешно?

– Да! У вас же здесь каждый играет, наряжаясь в чужие шмотки и повторяя привычные жесты повседневной жизни. Но каким образом это место – где бы оно ни находилось – может следовать четким правилам или порядкам? Ведь оно целиком и полностью существует вне всякой логики. Не вписывается ни в какую реальность, само это понятие ему чуждо.

Сначала мне показалось, что Хелена обиделась, однако она обратилась ко мне с выражением понимания и симпатии на лице, что мне крайне не понравилось.

– Это жизнь, Сэнди, реальная жизнь. Рано или поздно вы сами поймете, что никто здесь не играет ни в какие игры. Мы все стараемся просто жить и делаем все, что в наших силах, чтобы наша жизнь была как можно нормальнее, как всякая другая жизнь, в любой другой стране, в любом другом мире. – Она подошла к Джоане. – Что тебе удалось сделать со списком Сэнди? – спросила она, обрывая наш разговор.

Джоана подняла удивленные глаза.

– Ой, привет, я и не заметила, как вы подошли. – У вас теперь, – она бегло осмотрела мой наряд в стиле восьмидесятых, – совсем другой имидж.

– Связались со всеми, кто в списке? – спросила я, игнорируя ее неодобрительный взгляд.

– Нет, не со всеми, – ответила она, снова берясь за текст.

– Дайте сюда. – Я выхватила у нее блокнот, чувствуя, как по телу прокатилась горячая волна адреналина.

Я пробежалась глазами по списку из тридцати имен. Галочки стояли меньше чем у половины. Джоана продолжала что-то говорить, а мой взгляд так быстро перепрыгивал от одного имени к другому, что я с трудом их различала. Сердце бешено колотилось, замирая на мгновение всякий раз, когда я видела имя с галочкой. Это означало, что человек жив, все с ним в порядке и скоро мы встретимся.

– Так вот, я и говорю, – произнесла Джоана, явно рассердившись, что из-за меня пришлось скомкать историю, – Теренс в бюро регистрации ничем не мог помочь, потому что не имеет права выдавать информацию без запроса Совета с официальным обоснованием причины. – Она осторожно покосилась на Хелену. – Поэтому я порасспрашивала там и сям в поселке. Но могу вас обрадовать, Сэнди: ирландская коммуна здесь такая маленькая, что все всех знают.

– Давай, давай, – поторопила Хелена.

– Ладно, в общем, я связалась с двенадцатью нашими жителями, – продолжила она. – Восемь из них захотели прийти на прослушивание, еще четверо сказали, что обязательно примут участие в постановке, но только не как актеры. Но мне не удалось встретиться… сейчас, минуточку… с… – Она надела очки и приблизила листочек к глазам.