Влас нарочно немного задержал мою руку своей, глядя в глаза.

- Очень красивые.

- Значит не буду убивать флориста, ладно уж.

- Ха-ха. Будешь что-то?

- Буду, но не здесь.

Обещание. Жар по позвоночнику вниз.

- Ладно, тогда пойду поставлю цветы.

Цокая каблуками, я сбежала вглубь квартиры искать вазу. Как же неудобно... Может надеть все же босоножки плоской подошве? К платью они подойдут...

Ну уж нет. Если... Если мы будем вместе, то придется привыкнуть к каблукам. Женщины таких мужчин часто посещают места, где кроссовки неуместны.

Я горько усмехнулась.

Дура ты, Ева. Чему и кому веришь? Что себе придумываешь? Такими темпами ты вскоре очутишься у него в койке, а потом в отставке и в слезах. И винить, кроме себя, будет некого.

Поставив цветы в вазу в спальне, и на несколько секунд засунув в них нос, я подхватила телефон и вышла, стараясь идти грациознее.

Дурацкие босоножки.

Влас галантным жестом предложил мне опереться на его предплечье. Ладно. Маленький шажочек, еще один.

За дверью охрана. Чуть дальше слева лифт, но его все игнорируют. Три пролета вниз. Мамочки.

Но мы спустились без приключений. У парадной двери был полумрак. Окон нет, а лампочка как всегда не горела. По крайней мере в том, что умудрилась зацепиться каблуком неизвестно за что и налететь на Громова, я предпочла винить именно его. А вовсе не то, что, как девчонка, пялилась на Громовское предплечье-мощное, со жгутами вен и негустыми мягкими волосками, и позволяла голове уплывать от его близости.

Влас поймал меня за талию и придавил к себе.

- Не дразни, птичка, - пророкотал, касаясь твердыми и горячими губами уха.

‍​

‌‌

​



​

‌‌‌

​



​

‌

​

‌‌

​

‌

​



​



​

‌

​

‌‌‌

​

‌‌

​



​



​

‌‌

​



​

‌‌

​

‌

​

‌

​



​



​

‌

​

‌‌

‍

Глава 10

Помог мне вернуть равновесие, а потом, обхватив за талию повел к машине. Мне не хотелось отстраняться даже несмотря на дикую жару.

В салоне было прохладно и тонко пахло дорогой кожей и освежителем. Спереди, как всегда, разместилось двое охранников, остальные заняли вторую машину. Влас сел рядом и непринужденно положил горячую ладонь мне на бедро.

Черные «гелики» резво выехали со двора. Власу позвонили. Он снова больше слушал и снова бросал отрывистые распоряжения. Наверное, разговоры так велись специально, чтоб у окружающих не было ни малейшей возможности услышать лишнее.

Закончив разговор, он стал писать что-то в смартфоне. Мне ничего не оставалось, кроме как смотреть в окно, наблюдая, как мимо нас проносятся жилые дома, скверы, другие автомобили.

Вскоре мы выехали на Бориспольскую трассу. Ну и куда мы... Спросить об этом, глядя в жесткое замкнутое лицо мужчины, я не решалась. Снова стало неуютно. Возникло ощущение, что я была не в себе минувшие сутки и очнулась только теперь запоздало поняв, что добровольно отправилась неизвестно куда с малознакомым и опасным мужчиной.

Аэропорт. Мы подъехали… прямо к самолету. К опущенному трапу вела красная ковровая дорожка.

Оставив в покое телефон, Влас вышел из машины следом за охраной, открыл дверь мне и подал руку.

- Что, совсем не интересно, куда же мы?

- Не хотела прерывать твое общение с телефоном. Наблюдать за этим же настоящее удовольствие!

Влас усмехнулся.

- Что смешного?

- То, что тебя до сих пор никто не прихлопнул за твой язык.

- А я никого рядом с собой не держу, - прищурилась я. - Если кого-то что-то не устраивает, он всегда может избавиться от моего общества.

Улыбка стала шире, в серых глазах заплясали черти.