Любимая для Грома - Надежда Борзакова

Минут через десять появился Влас. Сгреб меня в охапку, заглядывая в лицо. Я замотала головой. Выскользнула из его рук и, прихватив со стола карандаш с бумагой, бросилась на улицу. Там кое-как нацарапала сообщение.

«Влас сюда приходил человек из Интерпола. Пытался склонить меня к сотрудничеству. Я ничего не сказала, но они очень много о нас знают. О прошлом, обо всем! Я боюсь, что в студии жучки, в телефоне…»

Показала Власу сбивчивый, маловразумительный поток мыслей. Серые глаза мужчину гневно сверкнули, он оскалился. Забрав у меня листок и карандаш нацарапал на обратной стороне.

«Сейчас поедем домой, там все расскажешь».

Потом прижал к себе и поцеловал. Меня всю трясло, не хотелось выбираться из его рук, но пришлось.

Все выключить. Надеть пальто, побросать в сумку все мелочи. Закрыть студию.

Влас на улице отчитывал парней. Тихий, едва слышный голос был хуже, страшнее крика. Парни, в принципе, виноваты не были. Даже им не под силу в одиночку противостоять группе вооруженных до зубов спецназовцев. Однако сути это не меняло.

Я не собиралась вмешиваться. Забралась на заднее сиденье «гелика» под хмурым взглядом открывшего мне дверь Марка. Пожалуй, после истории с ментами, он был единственным, чье отношение ко мне ни капельки не потеплело. Почему так? Неужели…

Я не успела додумать, как Влас сел с другой стороны и обнял меня. Я забралась руками ему под свитер, греясь. Кожа под пальцами покрылась мурашками, упругие мышцы затвердели.

Так хотелось все рассказать, задать миллион вопросов, но я не открывала рта. Нельзя!

Дома мы зашли в кабинет. Влас сел в кресло, втянул меня себе на колени.

-Рассказывай.

И я попыталась пересказать весь разговор в мельчайших деталях. Потом описала внешность этого Каретника. Влас внимательно слушал, не перебивая.

- Ты умница, - проговорил, когда я закончила рассказ.

Поцеловал в губы долги поцелуем, скользнул руками под платье.

- И на этом все? - я отодвинулась. - Нет, ты не подумай, я не собираюсь тебя допрашивать, но хотелось бы… Понять хоть что-то.

- Да роют под Русика они. Пытаются выйти через нас, вот и все. Но на нас у них ничего нет, иначе бы не давили не тебя. Успокойся, все нормально.

Уверенный, даже слегка небрежный тон Власа убедил меня. Я чувствовала, что мужчина говорит искренне.

Что ж поделать, такая у нас жизнь - «органы» всегда рядом и на чеку, придется к этому привыкнуть.

Влас поймал мои губы, с нажимом провел ладонями по голой коже бедер над резинкой чулок. Я завозилась, пересаживаясь верхом. Кресло широкое, удобно.

Пробежалась пальцами по пуговкам рубашки, расстегивая. Скользнула пальцами по напряженной шее к груди. Плечам. Осторожно погладила свежий шрам на плече. Влас спустился губами по шее, покрывая влажными поцелуями кожу. По телу прокатилась волна приятной дрожи.

Ладони мужчины сжали грудь под тканью платья, заставляя меня выгнуться, сильнее прижимаясь. Между ног становилось жарко и пульсировало от желания.

Сжав бедра, Влас вдавился мне в промежность горячим и твердым даже под тканью брюк членом. Я двинула тазом, потираясь о него под хриплое рычание.

Расстегнула ширинку, приспустила боксеры, высвобождая его. Мужские пальцы нетерпеливым рывком сдвинули мне трусики.

Давление, наполненность. Обжигающе жарко… Резкие толчки. Он не очень любил, когда я сверху, но сейчас просто не мог прерваться, чтоб поменять позу.

В серых глазах туман. Из приоткрытых губ рваное дыхание. Меня быстро накрыло и его тоже.

‍​

‌‌

​



​

‌

‌

‌

​



​

‌

​

‌‌

​

‌

​



​



​

‌

​

‌‌‌

​

‌‌

​



​



​

‌‌

​



​

‌‌

​

‌

​

‌

​