Ты мне (не) нужен - Адалин Черно

В последние месяцы я считываю каждый ее страх особенно остро, реагирую на него, пытаюсь успокоить. Примерно в это же время мы стали чем-то большим, чем просто секс без обязательств. Мне не хотелось идти ночевать домой или отпускать ее. Впервые захотелось снова жениться, хотя после Риты зарекся, да и официально, вроде как, был все еще занят.

— Не надо, пожалуйста, — просит, мягко освобождаясь от моих объятий.

Она не готова, и я прекрасно это понимаю, киваю, отхожу. Предлагаю посмотреть фильм, но она отказывается. Между нами повисает неловкая пауза, кажется, впервые за долгое время, что мы встречаемся. Раньше ничего подобного не было, Соня знала о чем говорить, а я умел поддерживать беседу. Все было иначе. Раньше.

— Сонь, пожалуйста, я правда развожусь. Я не пытаюсь давить на жалость или что-то в этом роде. Просто хочу быть рядом. Позволь мне.

Она плачет. Вначале отворачивается, чтобы я ничего не видел, а после ее плечи содрогаются от рыданий. Мудак ты, Сергеев. Мудак.

Подойти к ней, обнять и утешить она не позволяет, упирается почти в самый угол и мотает головой. Просит уйти и оставить ее, чтобы подумать. Я был уверен, что она простила. Видел это в ее взгляде. Она поверила, потому что так же, как и я, успела меня немного изучить.

Я ухожу. Хочу остаться, просто побыть рядом, исполнить роль той самой жилетки, в которую можно поплакаться, но знаю, что она не позволит. Я так хорошо ее знаю, что уже будучи у двери, спрашиваю:

— Что-то случилось?

Ее реакция выдает ее лучше всяких слов. Мой вопрос становится для нее неожиданностью, вместе с тем она почему-то виновато опускает в глаза. Это больно режет по внутренностям, потому что из виновных тут только я.

— Извини, просто… я устала. Вчера приехал Слава, и я почти среди ночи поехала к ребятам.

— Что-то случилось? С ними все в порядке?

Несмотря на то, что я не попытался заменить Олегу и Паше отца, они дороги мне, и я не могу допустить, чтобы с ними что-то произошло хотя бы потому, что они оба — дети Сони. Ее кровь и плоть. Она души в них не чает, и выглядит встревоженной.

— Ну же, Соня. Что не так?

— Все в порядке, просто… ты должен знать, что я ночевала не дома. За городом. В доме Славы. С детьми.

Она расставляет акценты на каждом слове, отчего заставляет меня задуматься. Не о том, почему она поехала, естественно. А о том, когда, а главное, как я упустил тот момент, что ее бывший отчаянно пытается с ней сблизиться. При чем делает это так ненавязчиво, что сама Соня и не понимает. Идет на поводу его игры. Того, что детям так будет лучше. Полноценная семья: наличие обоих родителей, воспитание отца, дружеское общение родителей без скандала. Я поддерживаю каждый пункт, но Соня и ее дети — моя будущая семья, которую я ни за что не отдам.

— Все нормально, Сонь. Вы уже дома. Ну что ты?

Я обнимаю ее за плечи, потому что она подходит сама, кладет голову мне на плечо и всхлипывает.

— Не надо было мне никуда ехать.

Она крепко обнимает меня за шею, а я почему-то испытываю непреодолимое желание поговорить с ее бывшим и потребовать, чтобы он оставил ее в покое. У него есть дети, пусть сосредоточится на них, а не на том, чтобы убеждать Соню, что она плохая мать. Она лучшая, а он точно не тот, кто имеет право указывать ей, как воспитывать ребят. До недавнего времени его вообще не было в их жизни.

Глава 22

Я так и не смогла ему сказать. Хотела. Сильно хотела признаться в том, что… что было. Я и сама не знала, было ли что-то и стоило ли говорить. Страшно, что Рома от меня отвернется, решит, что отомстила ему таким образом, а теперь пытаюсь оправдаться. Глупо, конечно, но сказать, что провела ночь не просто в доме Славы, а с ним в одной постели не смогла.