Ты мне (не) нужен - Адалин Черно

— Я забылся с тобой. О предохранении как-то тоже, знаешь… невозможно было устоять.

Мне кажется, что он делает это специально. Пытается меня дезориентировать. Заставить чувствовать отвращение не только к нему, но и к себе. Жить в страхе, что я могу забеременеть и… родить. Родить от него. Еще раз. Против воли.

Я швыряю в него букетом так сильно, что он отшатывается, отходит на несколько шагов и ошарашенно на меня смотрит.

— Ты никогда не станешь отцом в третий раз. Не со мной точно, — уверенно произношу, кривясь в ухмылке.

Не знаю, как мне хватает сил обойти его и зайти в подъезд, подняться на свой этаж, с первого раза открыть дверь и поздороваться с Лилей, спросить у ребят как дела. Только потом я закрываюсь в ванной и под шум набирающейся воды зареветь от боли. Меня буквально трясет. Он все просчитал. Не сказал ничего сразу, чтобы я не могла применить экстренную контрацепцию. Просто смолчал, даже не убедил, что между нами что-то было. Его слов было недостаточно. Тогда их не хватило, а теперь меня просто захлестывает болью, потому что я была с ним честной. Если будет хотя бы один намек на то, что я могу забеременеть от него — избавлюсь от ребенка.

Глава 23

Мы отдаляемся друг от друга. Не сильно, но ощутимо. Рома, думая, что все из-за него, уделяет мне максимум внимания. Приезжает забирать после работы, увозит домой, кормит вкусным ужином. Ухаживает, в общем, сильнее чем когда-либо. Извиняется. Искупляет вину за то, что не сказал о своем браке сразу. Отчасти я его прекрасно понимаю — он не планировал ничего серьезного. Я — тоже.

Изменилось ли что-то скажи он мне в нашу первую ночь, что женат? Определенно да. Я бы ни за что не поехала к нему в квартиру. Не было бы сейчас никаких нас и, вполне возможно, заступиться перед Славой за меня тоже было бы некому. По правде, именно этого я и боюсь. Их встречи. Представляю, как однажды буду возвращаться домой, а там — они оба. Стоят и ждут меня, разговаривают. Я же тогда сквозь землю провалюсь, не представляя, что именно Слава сказал Роме. Неужели… рассказал?

Я почему-то думаю, что он и без случайной встречи запросто может всё рассказать. Найти Рому, договориться о встречи или… вдруг у него есть несколько фотографий, сделанных той ночью? Тогда и говорить не о чем — достаточно просто послать их. В такие минуты ненавижу себя за слабость. За то, что не могу сказать о случившемся. Это кажется просто — набраться смелости и всё сказать. Так, как было. О реакции непонятной, о том, что меня опоили. Поверит — отлично, я камень с души сброшу, не поверит — значит, не мой мужчина.

В теории всегда всё просто, а на практике смириться с тем, что ты разрушила всё своими же руками — сложнее. В наших отношениях, если не считать едва заметного холодка, все хорошо. Как это разрушить? Одним-единственным признанием. Как я потом переживу ту мысль, что молчи я и дальше, между нами все осталось по прежнему.

Это страшно — не знать, как поступить. Сомневаться, раскаиваться и изводить себя, давая партнеру думать, что у вас не все хорошо. Рома правда старается. Изменил свое отношение ко мне, подзабил на работу, чтобы больше времени проводить вместе. Он вообще сильно изменился после того, как мы поговорили. Не сразу, через несколько дней, но будто другой человек. И смотрит на меня иначе.

— Привет. Что за спешка? — Андрей материализуется возле столика, за которым я последние полчаса жду его прибытия.

Садится на стул. подзывает официантку и делает заказ. Кофе и панакотту… ничего не меняется.

— Я хочу отпуск, Андрей.