Осенние - Ульяна Каршева (2014)

— Веру не арестовали — она под домашним арестом. Её папашка орёт! — И тут же уточнил: — На неё. Он орёт, что она дура.

— Откуда вести? — деловито спросил Женя.

Меня это тоже интересовало. Слишком уж гладко Михаил говорит: как будто он получает новости из первых рук.

— Ха, наши семьи дружат — это тебе Костя сказал? У Верки брательник есть — младший. Димка. Дружбан мой. Он тоже Верку дурой считает. Я ему вчера звонил. В общем и целом, с наездом будет так: адвоката наймут, чтобы он сделал наезд непредумышленным. Алёна, так что жди гостей — уговаривать будут не писать заяву.

— Про меня потом, — нетерпеливо сказала я. — А что потом будет? Так и сойдёт ей всё с рук, как с гуся вода?

— Нет. Все штрафы заплатят, чтобы никто не рыпался. Ей, дуре, ещё повезло, что Костя навстречу покатил — она сама испугалась, успела немного свернуть, иначе тебе бы кранты! Так полиция сказала. Ну, эти — гаишники. Они там всё наизмеряли. Точно-точно сказали — кранты. — Кажется, Михаил балдел от причастности к смертельной ситуации. — Папашка Верке сказал, что отправит её сначала за границу, чтобы время прошло и всё улеглось, а потом — к тётке, в Саратов.

Я чуть не подавилась пирожным. Это Чехов или Грибоедов? Как там — реплика-то? «К тётке, в глушь, в Саратов»? Или — «В деревню, в глушь, в Саратов»? Некоторые жизненные ситуации со временем не меняются?… Мне показалось — Женя тоже удивился.

— А почему в Саратов?

— Мать оттуда у них. Родственников там тоже много. Сведения точные — Димка подслушивал. Хотя чего подслушивать. Говорит, папашка разорялся так, что стены дрожали. Говорил что-то про свою репутацию, которой дуры, вроде Верки, мешать не должны, и грозился найти в Саратове жениха для неё.

— То есть… — задумчиво сказала я. — Если я соглашусь на предложения их адвокатов, Вера исчезнет из нашего города? То есть для них важней замять ситуацию? Неплохо… Миша, а как Костя? Он успевает с конкурсом? Уехал-то позже.

Михаил замолчал, вытирая пальцы салфетками и глядя только на них. Я встревожилась. Нетерпеливо понукнула его:

— Ну? Чего молчишь?

— Ну… Костя опоздал. Он улетел сегодня с моим отцом, чтобы передать ему материалы по строительству уже там. Дед, конечно, злился… Он на Костю очень надеялся. Но…

У меня сердце упало. Костя остался здесь из-за меня. Это был его первый порыв. Сейчас он обдумает произошедшее и поймёт, что всё насмарку. Ведь было столько работы над документами! Какой-то дурацкий случай — и он остаётся в накладе. И виноват в том только один человек. Я… Зябко поёжившись, я укрыла плечи одеялом. Придёт ли он снова ко мне по возвращении в город? А если придёт, что скажет?

18

Значит, Вера не знала, что Костя был на площади, дожидаясь меня после ярмарки мастеров…

Когда парни ушли, первым делом я подумала именно об этом.

А потом вспомнила другое. Перед уходом, пока Михаил договаривался со мной о вечерней помощи с перепечаткой, Женя, словно прогуливаясь по комнате, бесцеремонно разворошил бумаги на моём столе и нашёл листы с портретами большеглазой незнакомки. Листов была целая пачка. Оглянувшись на меня, явно обеспокоенный, он поднял бровь и, скатав один из последних портретов в трубочку, забрал с собой.

Я вздохнула с облегчением: я помогла ему с братом — он поможет с незнакомкой, сообразив по количеству листов, что случай трудный. Потом надо будет перезвониться, чтобы убедиться, правильно ли я догадалась, что он предложил помощь… А ведь ему ещё к занятиям в университете надо готовиться. И про галерею он мне ничего не сказал, хотя из-за неё и приехал. Наверное, моё плачевное положение заставило его думать, что он будет теперь сам распоряжаться в галерее и всем — на свой страх и риск. Ну, там ему ещё, конечно, администратор зала поможет…