Из жизни звезд - Джиллиан Карр (1995)

— Сенатор, — ответила Ана сладкоречиво, глядя на него из-под опущенных ресниц. — Я буду рада пообедать с вами, но что касается обращения меня в вашу веру, то, боюсь, это случится лишь тогда, когда аллигаторы научатся летать.

Ана была остроумной, находчивой и дьявольски женственной. Она сразу очаровала Джона. Наблюдая за тем, как за кулисами она возилась с детьми, зараженными СПИДом, дарила им игрушки и раздавала автографы, обнимала их, доброжелательно разговаривала с юной девушкой, присматривающей за младенцами, он был сражен ее непринужденностью и сердечностью.

Позже, во время обеда, он чутко уловил сигналы, исходившие от нее: за внешней бойкостью и уверенностью в себе проглядывали уязвимость и тонкость ее натуры. В ней было что-то от ангела и одновременно от хулигана. Внешне она напоминала молодую Брижит Бардо, в которой причудливо соединились невинность, необузданная страсть и сексуальная привлекательность. Но Ана Кейтс была не просто секс-бомбой и даже не только одаренная актриса. Ее отличали открытость и искренность.

— Актрисочка, — фыркнула его мать, когда он сообщил ей, что пригласит Ану на обед в День Благодарения. — Джон, ну как ты можешь? Она не принесет тебе ничего, кроме забот.

Но Ана принесла счастье. Его карьера, твердая вера в то, что он способен изменить мир к лучшему, и Ана — это то, что позволяло ему чувствовать себя счастливым, заряжало бодростью и энергией. Он не допускал и мысли о том, что женитьба на актрисе может повлиять на его политическую карьеру. Он поставит это на службу делу и сделает Ану такой же счастливой, как и он сам.

— Я бы так хотел остаться, — с сожалением произнес он, целуя ее в макушку.

— Я тоже. Мы можем заказать завтрак. А сейчас я бы с удовольствием съела сандвич с цыпленком.

— В холодильнике есть ростбиф. Подойдет? Прости, что я не могу составить тебе компанию, но мне действительно нужно идти. Для меня будет большим ударом, если сенат не утвердит закон об абортах.

— Кажется, нет другого такого одержимого сенатора, к тому же обладающего даром убеждать.

— За это спасибо.

Он снова нежно поцеловал ее и направился в душ. Ана слушала, как он насвистывает в ванной.

Она не спешила вставать, прислушиваясь к пению птиц за дверью. Обнаженной спиной она ощущала ласкающую мягкость ковра. Ана чувствовала себя по-настоящему счастливой. Джонни был ее причалом и якорем, удерживающим ее на месте, надежной гаванью.

Ей так не хотелось сегодня снова лететь в Лос-Анджелес. Она знала, что Арни придет в ярость, когда она скажет, что ей не нравится сценарий, за постановку фильма по которому он рассчитывает получить Оскара. Она уже слышит, как он будет кричать: «Если этот сценарий хорош для Де Ниро, почему он плох для тебя? Да вы вдвоем сделали бы такую ленту, какой не было со времени супербоевика «Тепло тела»! Ана, милая, выбрось ты эту бредовую мысль из головы!»

Однако она уже приняла решение. Она не желает играть роль проститутки, пусть даже и с добрым сердцем, независимо от того, светит Оскар или нет. К чертовой матери этого Арни!

«Он нуждается во мне больше, чем я в нем, — подумала она, садясь в постели и отводя волосы с глаз. — Я уже определенно сказала ему, что окончательное решение о том, какая роль мне подходит, принимаю сама, но он никогда не умеет вовремя отступить». Если он не осознает этого, ей придется найти другого агента.