Из жизни звезд - Джиллиан Карр (1995)

Пока Ева говорила, он шагал по комнате в чем мать родила — высокий, красивый, 185 фунтов мужской силы, готовой взорваться. Когда Ева сказала ему о ребенке, Нико опустился на край пышной резной кровати. Он закрыл глаза, но не смог удержать слез, голос его стал хриплым.

— Bambino? А может, bambina? Тогда у меня будет две bambinas. О, Ева, о Dio mio. Внезапно он громко засмеялся, его красивое лицо излучало радость.

— Ты уверена? Ты была у врача? — он снова вскочил. — Слушай, Ева. Оставайся на месте. Я сразу же приеду в Нью-Йорк. Не высовывай носа из квартиры, пока я не появлюсь. Обещай мне. Я не хочу, чтобы ты вообще выходила, слышишь? Я заеду к своим родным и скажу, чтобы они ждали нас в Болонье на Рождество, а следующим самолетом вылечу в Штаты.

Он замолчал, слушая, что говорит Ева, затем хрипло сказал:

— Я защищу тебя, даже если мне придется задушить этого Билли Шиэрза голыми руками! Но прошу тебя, Ева, обещай, что ты дождешься моего приезда.

Слушая его, Марго почувствовала, что холодеет. Значит, Ева собирается родить Нико ребенка. На мгновение она задохнулась от охватившей ее ревности.

«Ты станешь тетей, — сказала она себе презрительно. — Спасибо и на том».

И кто такой этот Билли Шиэрз? Она и не подозревала, чтобы что-либо, кроме секса и гоночных машин, могло так взволновать Нико.

Марго взяла с кресла серебристого цвета платье из тонкого атласа и набросила на себя, пытаясь хотя бы таким образом растопить растущий в ее сердце холодок. Она незаметно разглядывала взволнованное лицо Нико. Сейчас для него существовала только Ева. Она завладела его вниманием, его сердцем, его душой и его телом, хотя и была за несколько тысяч миль отсюда.

«Пропади ты пропадом! И ребенок твой тоже!»

Марго подумала, что уже давно позади то время, когда мужчины предпочитали следить восхищенными взглядами не за Евой, а за ней. В год окончания школы некогда нескладная девчонка-сорванец внезапно расцвела и затмила славу Марго как первой красавицы в семье. До этого сама Марго и все остальные воспринимали как аксиому, что она самая умная и самая красивая, а Ева — трудолюбивая, неуклюжая, невзрачная лошадка, которая берет упорством и старательностью. Но затем неожиданно, как и предсказывала мама, Ева стала превращаться в блестящую, гибкую, зажигательную, лощеную пикантную девушку, стремительно обгонявшую Марго, которой оставалось лишь с завистью смотреть ей вслед.

Хуже всего было то, что даже отец стал считать Еву более красивой… Отец, который всегда называл Марго принцессой, хвастался, что Марго — умнейшая и красивейшая девушка в мире, — даже отец переметнулся на сторону Евы!

Глядя сейчас на разгоряченное лицо Нико, Марго почувствовала, что к ее глазам подступают слезы, когда она вспомнила о предательстве отца. Однажды она приехала домой из колледжа на пасхальные каникулы и, спустившись вечером вниз, чтобы выпить стакан сока, услышала, как отец говорил своим партнерам по покеру:

— Я всегда думал, что Марго — моя самая красивая дочь, но Ева доказала, что я ошибался. Хорошо, что Марго умная, а то бы ей трудно было пережить такой поворот. Будьте уверены, она сделает карьеру по медицинской части, в этом не может быть сомнений. Она способная девчонка. Но ей не стать знаменитой, если она не получит Нобелевскую премию или что-нибудь в этом роде.

Марго оцепенела от шока, его слова она воспринимала больнее, чем если бы получила пощечину. Ухватившись за перила лестницы и вознеся хвалу темноте, она слушала, с какой гордостью говорил о Еве отец и как дружно соглашались с этим другие.

— Вон, посмотрите на эти журнальные обложки, — продолжал отец почти с благоговением. — Ну кто мог подумать, что моя Ева превратится в такую блистательную девушку?

Блистательная девушка… Теперь она превратится в толстое, обрюзгшее существо с расширенными синими венами. Живот ее вздуется, груди обвиснут. Ева стояла на ее пути, с тех пор как сделалась фотомоделью и появился Нико.