Дикарь - Данелла Хармон

Наверное, надо вернуться в конюшню, забрать Крестоносца, а потом… потом он что-нибудь придумает. Надо поскорее решить этот вопрос. Нельзя, чтобы его жена и ребенок находились на улице в такую ночь. Опасность подстерегала их в каждом узком переулке, в каждой темной подворотне, Тем временем дождь припустил еще сильнее; одежда Гарета промокла насквозь, ему стало холодно. Но это не охладило его гнев на Лавинию и всю ее компанию. Он украдкой взглянул на шагавшую рядом Джульет. Та склонилась над Шарлоттой, стараясь прикрыть дочь от дождя.

Гарет едва поборол в себе импульсивное желание вернуться к Лавинии и не просто сорвать свой гнев на первом, кто попадет под руку, а расправиться со всей оравой безмозглых лоботрясов, которые подглядывали за ними в замочную скважину. Если бы не они, ничего бы не случилось и Гарет с Джульет находились бы сейчас в удобной, теплой комнате, а не брели по опасным после полуночи лондонским улицам под проливным дождем.

Он снова искоса взглянул на Джульет. Она почти не разговаривала с ним, пока они одевались и складывали вещи. Он знал, что она не сердится на него ни за побоище, ни за то, что их вышвырнули из борделя. Нет, причина была не в этом. По тому, как она отводила глаза, стараясь не встречаться с ним взглядом, по тому, как она замкнулась в себе, спрятавшись от него, словно улитка в раковину, он понял: ее привела в полное смятение сцена, разыгравшаяся между ними в постели.

Черт возьми! Почему он сразу не догадался?

Конюшня находилась в нескольких минутах ходьбы от дома Лавинии. Он возьмет Крестоносца и отвезет свою семью в гостиницу — вот что он сделает. В самую лучшую в Лондоне гостиницу, чтобы изгладить из памяти то, что произошло в борделе. И если экономная Джульет примется ворчать, что он зря транжирит деньги, он пропустит это мимо ушей. Как-никак это их брачная ночь. Он ругал себя за то, что сразу не отвез ее в приличную гостиницу, ведь он намеревался сделать это с самого начала.

Когда они свернули на Нью-Бонд-стрит, Гарет почувствовал, что за ними кто-то идет.

Его рука привычным движением потянулась к шпаге.

— Что-нибудь не так? — спросила Джульет, бросив на мужа встревоженный взгляд.

— Не останавливайся, Джульет. Мне кажется, кто-то преследует нас.

Джульет отнюдь не относилась к числу изнеженных глупышек, которые впадают в истерику по любому поводу. Крепче прижав к себе Шарлотту, она подчинилась его приказанию.

Они ускорили шаг. Гарет оглянулся через плечо и увидел, что не ошибся. Кто-то шел за ними следом.

Ах, пропади все пропадом. До конюшни еще довольно далеко. Далеко и до Беркли-стрит, Пиккадилли или до его клуба на Сент-Джеймс. До какого-нибудь безопасного района.

— Прибавь шагу, Джульет.

Она подчинилась. Их преследователь тоже ускорил шаг. Почувствовав напряжение матери, захныкала Шарлотта.

— Джульет!

Она взглянула на мужа. В этих обстоятельствах лицо любой другой женщины выражало бы страх. Но не такова была Джульет. Ее овальное личико под темным капюшоном побледнело от гнева. Гнева, направленного на того, кто угрожал ее ребенку, ее мужу, всему, что было ей дорого.

— Ты умеешь стрелять из пистолета? — спросил он на ходу, низко склонившись к ее уху.

— Конечно, умею.

— Пистолет у меня за поясом. Раздвинь фалды фрака и достань его, постарайся сделать это по возможности незаметно. Если на нас нападут, я хочу, чтобы ты взяла пистолет и убежала, пока я буду задерживать бандита. Важно лишь, чтобы ты и Шарлотта спаслись, остальное — пустяки.

Она бросила на него возмущенный взгляд:

— Думаешь, я убегу и брошу тебя?

— Дорогая, я вполне способен позаботиться о себе. А теперь доставай пистолет.

Она ловко вытащила оружие и спрятала его в тяжелых складках плаща Гарета.