Дикарь - Данелла Хармон

Сама она тоже знакомилась с его телом. Ее рука скользнула по твердым, как камень, плечам, спустилась по впадине позвоночника и по крутому склону ягодиц, переместилась на упругую мышцу бедра. От ее осторожных прикосновений у него участилось дыхание. Оторвав губы от ее рта, он зарылся лицом в горячее углубление возле горла, целуя ее нежную кремовую кожу, а его рука все гладила и сжимала ее обнаженную грудь. Джульет откинула назад голову, чувствуя на шее его горячее дыхание и его поцелуи, сменившиеся прикосновением проворного теплого языка.

Пальцы его тоже не оставались без дела, поглаживая напрягшиеся соски и беспредельно воспламеняя Джульет.

— О Гарет… — пробормотала она, не то застонав, не то всхлипнув.

Не отрывая лица от ее груди, он рассмеялся:

— Ах, Джульет, я тебя сильно недооценил. Должен признать, ты все-таки умеешь радоваться жизни!

Он слышал, как она постанывает от удовольствия под его поцелуями. Тогда рука его медленно заскользила вниз по животу, задержавшись на бедре, обрисовывавшемся под голубым атласом, и двинулась ниже. Как приятно было слышать свое имя, срывающееся с ее губ, и чувствовать, что ее тело страстно отзывается на каждое прикосновение! Сам он едва сдерживался, почти утратив способность мыслить от страстного желания.

Вцепившись пальцами в его волосы, она прижала его голову к своей груди, как бы прося его продолжать, безмолвно передавая ему свое желание. Она сводила его с ума. Она что-то бессвязно лепетала, тело ее вздрагивало.

Он тоже дрожал. Его рука спустилась по бедру и ноге, обтянутой шелковым чулком. Взявшись за край юбок, он поднял их до колена, обнажив очаровательные стройные щиколотки и икры, потом его дрожащие пальцы двинулись выше, медленно приближаясь к заветному месту — средоточию ее страсти.

Как он и ожидал, там было горячо и влажно. Продолжая целовать ее грудь, он принялся поглаживать большим пальцем средоточие ее женственности.

— О Гарет, — едва переводя дыхание, шептала она. — Гарет… прошу тебя…

Почувствовав ее нетерпение, он поднял ее юбки выше пояса и даже охнул от восторга, когда его взору открылись длинные, безумно соблазнительные ножки, стройные бедра, треугольник темных шелковистых волос, а под ними — самое нежное, самое интимное местечко. Не в силах удержаться, он прикоснулся к нему губами и языком, чтобы попробовать ее на вкус. Он медленно поднял голову, чтобы заглянуть ей в лицо, и тут его внимание неожиданно привлек какой-то шорох возле двери. Взглянув на дверь, он заметил, что сквозь овальную замочную скважину виден свет. Свет на мгновение исчез, затем появился вновь. За ними кто-то наблюдал.

Ярость затуманила его взор, в висках застучало, он задрожал, но все-таки нашел в себе силы прикрыть собой ее тело, когда она достигла кульминации, и поцелуем заглушить непроизвольно вырвавшиеся у нее страстные крики. Потом, опустив ее юбки и грубо выругавшись вполголоса, он поднялся с кровати, схватил свою шпагу и ринулся к двери.

— Гарет! — окликнула она его.

Но Гарет видел только проклятую замочную скважину.

Я убью мерзавца!

Глава 19

Он распахнул дверь с такой силой, что чуть не сорвал ее с петель. Так и есть! Попались, голубчики! На лестничной площадке толпились несколько незнакомых ему наглецов, которые по очереди подглядывали в замочную скважину в надежде увидеть ее обнаженное тело. Тело Джульет.

Тело его жены!

Гарет пришел в бешенство.

— Вонючие мерзавцы! — заорал он и, ослепленный яростью, бросился со шпагой на того, кто стоял ближе остальных.