Неукротимая Анжелика - Анна Голон, Серж Голон

— Ну хорошо, направим мое письмо отцам Братства Святых Даров, — с простоватым видом предложил нормандец и приказал изменить адрес.

Но и тогда, когда гонец в конце концов отбыл в облаке рыжей пыли, Мулей Исмаил продолжал обвинительную речь:

— Вот вы, христиане, говорите, что есть Отец, Сын и Святой дух. Вы тем самым наносите оскорбление Господу. Я верю, что Иисус был Глаголом Господним. Верю, что он был величайшим из пророков, поскольку в Коране сказано, что всякий человек, рожденный из материнского чрева, получает пощечину Сатаны, — кроме Иисуса и Матери Его. Но я не думаю, что Иисус — Бог как таковой, ибо если бы я верил в это… Если бы я верил, то приказал бы сжечь всех евреев в моем королевстве, — прорычал он, ткнув кулаком в сторону Самуила Байдорана.

Еврей-министр сгорбился. Сердце Мулея Исмаила, что темный лес, полнилось бурными религиозными обидами, которые иногда захватывали все его существо, рождая буйную, до потери дыхания, ярость. Большинство его деяний проистекало из представлений о Боге оскорбленном, осмеянном, униженном неверными, и ему, Предводителю правоверных, предстояло заставить весь мир уважать истинного Бога.

Султан глубоко вздохнул.

— Я давно хотел поговорить с тобой. Колен Патюрель, о Священном Законе. Как человек здравомыслящий может притерпеться и жить во зле, обрекающем его на проклятие?

— Я не очень большой теолог, — ответил Колен Патюрель, обгладывая голубиное крылышко, — но что называешь ты, государь, добром и что — злом? Для нас преступление — убить себе подобного.

— Безумцы! Безумцы все, кто смешивает мелочи земной жизни с великими истинами. Зло… Единственное непростительное зло — это отречься от своего спасения, не признать божественной Истины! И вот это-то преступление вы, христиане, совершаете ежедневно. Вы и еще евреи, коим первым была открыта Истина. Евреи и христиане осквернили наши святые книги: Книгу Моисея, псалмы Давида, Евангелия… они вписали в них то, чего там не было. Как ты можешь жить в заблуждении? Жить во грехе? Отвечай, поганый пес!

— Я не могу тебе ответить. Я только бедный нормандский моряк. Но я пошлю к тебе Рене де Мерикура, мальтийского рыцаря, очень сведущего в божественной науке.

— А где он, твой рыцарь? Приведи его!

— Его нет в Мекнесе. Он с раннего утра отправился с другими на запад за корзинами каменной крошки для строительного раствора.

Эти слова внезапно оторвали Мулея Исмаила от метафизических изысканий. Он вдруг заметил, что рабы уже три часа как отдыхают.

— Почему здесь эти собаки пожирают остатки с моего стола? — завопил он. — Я вызвал их сюда смотреть на казнь, а не хихикать над оскорблением, которое ты мне нанес. Вон с глаз моих, мерзкая свинья! Я прощаю тебя сегодня! Но завтра… берегись! завтра!..

И он велел дать по сотне палочных ударов всем пленным французам, которые в тот день ушли с работ, чтобы смотреть, как будет умирать Колен Патюрель.

Глава 15