Неукротимая Анжелика - Анна Голон, Серж Голон

Из бойницы Анжелика увидела караван новых рабов, посланных султану корсарами Сале. Они не ели уже неделю. Их потрепанные грязные одежды еще не походили на обычные лохмотья здешних рабов. Еще можно было различить золотое шитье гранда или полосатую матросскую куртку. Вскоре они все станут братьями

— пленными христианами в Берберии. А некоторые из них были вынуждены нести головы своих товарищей, умерших по дороге: стражи боялись быть обвиненными в том, что продали их и присвоили деньги.

И там же, в центре этой площади, где огненное солнце отбрасывало густо-синие тени, на площади, словно созданной для миражей, Анжелика увидела однажды самое странное и несообразное существо из всех, какие могла ожидать: мужчину в камзоле и парике. Высокие каблуки его туфель не свидетельствовали о долгом пешем пути. И манжеты были чисты. Только когда алькаид, трижды поклонившись, приблизился к диковинному персонажу, Анжелика убедилась, что не грезит. Она тотчас бросилась к себе, чтобы послать служанку разузнать, кто это был, но вовремя одумалась. Ведь это выдало бы ее наблюдательный пост. Ей пришлось подождать, пока новость распространится сама собой… что, впрочем, произошло весьма скоро.

Этот чрезвычайный посланник в парике был не кем иным, как добропорядочным буржуа из Сале. Господин Бертран, используя свое положение бывшего обитателя Марокко, явился возвестить о скором прибытии святых отцов из Братства Святых Даров, коих так ожидали.

Добрый христианин, жаждущий прийти на помощь несчастным собратьям, этот торговец предложил свои услуги и свой опыт святым отцам, впервые отважившимся вступить в незнакомые и дотоле ревностно охраняемые от влияния иностранцев земли. Священники продвигались медленно, верхом на ишаках, везя рекомендательные письма и дары султану.

Среди пленных воцарилось радостное ожидание. Жители побережья, многие из которых уже не однажды попадали в рабство и были выкуплены святыми отцами в Алжире или Тунисе, любили этих священнослужителей и ласково называли «братией на ослятях». Ради выкупа рабов монахи бесстрашно углублялись в самые отдаленные уголки, но путь в Марокко был заказан им вот уже пятнадцать последних лет. Колен Патюрель оказал немалую услугу единоверцам, подловив на слове переменчивого монарха.

И вот они прибыли. Седовласый Колоэнс, старейшина пленников, двадцать лет из своих семидесяти проведший в рабстве, пал на колени и возблагодарил небеса. Наконец он сможет надеяться! Его товарищи удивлялись: ведь старый Колоэнс, султанский садовник, любовно обихаживавший дворцовые цветники, всегда казался довольным своим уделом. Он объяснил, что все правильно и ему нельзя будет без слез расстаться с марокканской землей. Но нужно уезжать, поскольку он лысеет. А монарх не любит плешивых. Заметив лысого, он тут же наскакивает и раскраивает ему череп медным набалдашником тяжелого посоха. Сколь ни был стар садовник Колоэнс, но умирать ему не хотелось, особенно так.

«Братия на ослятях» прибыла. Султан позволил всем рабам выйти им навстречу с пальмовыми ветвями в руках в знак гостеприимства.

Анжелика не могла удержаться. В первый раз она сама попросила Верховного евнуха о милости: разрешить ей присутствовать на аудиенции, которую Мулей Исмаил даст французским священникам. Осман Ферраджи прикрыл длинные кошачьи глаза, видимо, прикидывая в уме, что может скрываться за подобной просьбой. Но согласился.

Ждать пришлось долго. Миссию разместили в еврейском квартале и не выпускали оттуда неделю под тем предлогом, что священникам не полагалось никаких посещений ранее монаршей аудиенции. Все это время алькаиды, визири, высокопоставленные вероотступники являлись посмотреть и пощупать подарки бедных святых отцов и прикинуть, сколько денег можно у них вытянуть.