Неукротимая Анжелика - Анна Голон, Серж Голон

— Это уже сделано, ваша светлость, и врач говорит, что некоторые так ослабели, что их придется снять с корабля.

— Пусть врач занимается своими делами. Людей Рескатора я ни за что не сниму с корабля, и вы прекрасно знаете, почему.

Лаброссардьер был вполне согласен с адмиралом. Стоило людям Рескатора оказаться на суше, путь и совсем умирающими, как они сразу исчезали, словно по какому-то волшебству. Видимо, находились сообщники, — конечно, потому что их господин давал огромные награды тем, кто помогал его людям освободиться. Они все были первоклассные моряки, но в плену оказывали сопротивление, как никто другой из пленных.

— …Вот теперь войдем в пролив, — распорядился де Вивонн, когда все шесть галер вышли, наконец, из порта.

Анжелика осведомилась, как это понять. Оказалось, что это означало выйти в открытое море.

— Наконец-то! Мы плывем уже десять дней, и я решила было, что галеры только и могут, что держаться вдоль берегов.

— Поднять парус на главной мачте! — приказал адмирал. Это распоряжение передали с одной галеры на другую.

Матросы забегали у снастей, поднимая реи со свернутыми парусами; развернутые паруса быстро вздувались на ветру.

Анжелика впервые оказалась в открытом море. Побережье Тосканы уже исчезло вдали, и со всех сторон ее окружало только море. Лишь около полудня боцман закричал: «Земля!»

— Это остров Горгондзола, — объяснил герцог де Вивонн Анжелике. — Надо проверить, не прячутся ли там пираты.

Французская эскадра выстроилась полукругом и подошла к небольшому пустынному скалистому острову, пересекаемому цепями холмов, резко выделяющимися на темно-синем небе.

Никаких следов морских разбойников не было заметно, да и вообще не было ничего, кроме нескольких рыбацких лодок, трех генуэзских и двух тосканских, ставивших сети для ловли тунца. Сам остров был почти гол, лишь кое-где топорщился жалкий кустарник, объедаемый несколькими козами. Де Вивонн хотел купить этих коз, но старшина рыбаков отказался продать их, заявив, что они тогда останутся без молока и сыра.

— Вели им принести нам хотя бы пресной воды, — приказал де Вивонн одному из офицеров, говорившему по-итальянски.

— Они говорят, что у них нет пресной воды.

— Тогда ловите коз.

Матросы полезли на скалы, стреляя в коз из пистолетов. Де Вивонн пытался договориться со старшиной рыбаков, но тот отказался от денег. У адмирала возникли подозрения, и он приказал вывернуть карманы старшины. Оттуда выпали золотые и серебряные монеты. В ярости де Вивонн велел бросить рыбака в море. Тот выплыл и добрался до своей лодки.

— Пусть они скажут, откуда у них эти деньги, тогда мы дадим за их коз несколько сыров и бутылей вина. Мы не воры. Переведите им это.

На лицах рыбаков нельзя было прочитать ни удивления, ни протеста. Они казались Анжелике старыми продымленными деревянными статуями, таинственными, как Черная Дева, которую она видела в маленьком святилище Богоматери Хранительницы в Марселе.

— Готов поклясться, эти рыбаки только притворяются, что ловят тунца; на самом деле они стоят у острова, чтобы сообщить врагу о нашем прибытии, а он уж сообразит, каков курс нашей эскадры.

— А вид у них совсем безобидный…

— Знаю я их, знаю я их, — твердил де Вивонн, грозя рыбакам, сохранявшим бесстрастное выражение лица. — Это сигнальщики, они на службе у пиратов и бандитов. Эти золотые и серебряные монеты свидетельствуют, что они помогают Рескатору.

— Вам повсюду мерещатся враги, — заметила Анжелика.

— А я и должен обнаруживать их всюду, ведь это моя служба — ловить пиратов.

Подошел де Лаброссардьер, указывая на заход солнца — не для того чтобы полюбоваться этой картиной, а потому что пурпурное небо, по которому скользили длинные темно-лиловые облака с золотыми краями, казалось ему не предвещавшим ничего доброго.

— Через два дня может задуть сильный ветер с юга. Поплывем ближе к земле, так будет безопаснее.