Адора - Бертрис Смолл

Девушки оказались не такими понятливыми, как Зоя.

— Одевайтесь. Император умер. Вы должны уехать в монастырь Святой Девы Марии, — приказал Иоанн, входя в спальню.

В ответ Софья вяло потянулась, при этом ее ночная рубашка задралась и обнажилась высокая пышная грудь. Откинув густые черные волосы, Софья иронично улыбнулась и надула пухлые алые губы. Она очень напоминала свою мать. Жалко, что он не успел выдать дочь замуж, не пришлось бы сейчас укрывать ее в монастыре.

— Отец, а почему, собственно говоря, мы должны уезжать в монастырь, разве монахи защитят нас лучше, чем твои воины?

Иоанн не стал спорить, а только пристально посмотрел в глаза дочери своим ясным, но жестким взглядом.

— У вас пять минут на сборы, — сказал он голосом, не терпящим никаких возражений.

После этого прошел в спальню к двум другим дочерям. Здесь он не стал спешить. Взгляд его потеплел, когда он посмотрел на спящих спокойным и безмятежным сном девушек.

Его любимица Елена так похожа на мать. У нее светлые рыжие волосы и небесно-голубые глаза. Если бы не внезапная кончина императора, она стала бы женой наследника Андроника III. Маленькая Феодора спала, засунув в рот палец. Никак не отучить ее от этой привычки.

Ее пока еще детское тело явственно различалось под тонким шелком ночной рубашки. Иоанн часто называл ее «маленькой тайной». Она единственная из всех его детей унаследовала его быстрый логический ум и тонкую интуицию. Она казалась старше своих лет. Что-то напоминало в ней Иоанну его собственную мать — утонченные черты лица, кожа цвета свежих густых сливок, нежные щечки, которые иногда заливались ярким румянцем. Волосы у Феодоры были темные, цвета дорогого, хорошо отполированного дерева, иногда сверкающие золотыми блестками. Длинные, темные ресницы с как будто позолоченными кончиками прикрывали изумительные аметистовые глаза. Внезапно эти прекрасные глаза открылись, и Феодора увидела отца.

— Что случилось, папа?

— Ничего особенно страшного не произошло… Умер император, и теперь ты, Елена и ваша мать должны на время уехать в монастырь Святой Варвары.

— Значит, будет война? — серьезно спросила Феодора.

Иоанн не в первый раз удивился, как не по-детски умна маленькая дочка.

— Да, Феодора, императрица стала регентшей, и теперь постарается уничтожить меня, а заодно и вас — мою семью.

Феодора понимающе кивнула.

— Сейчас я разбужу Елену, — сказала она. — У нас есть хотя бы немного времени?

— Только чтобы одеться, — ответил Иоанн и вышел из спальни.

Феодора опять удивила его своей прозорливостью. Невольно подумалось, что с таким умом ей надо было родиться мальчиком.

Феодора же после ухода отца встала, быстро умылась, надела прямо на ночную рубашку простую зеленую тунику-накидку, потом, подойдя к двери, натянула легкие изящные сапожки. После этого она приготовила накидку и сапожки для сестры.

— Елена, вставай, Елена! — пыталась разбудить Сестру Феодора, но это оказалось не так просто.

Лишь через несколько минут Елена открыла прекрасные голубые глаза, посмотрев на Феодору с явным неудовольствием.

— Ну что тебе? Зачем ты меня разбудила? — пробурчала эта соня.

— Император умер! Нам надо уезжать в монастырь Святой Варвары. Одевайся побыстрее, если не хочешь познакомиться с этой старухой Ксенией-Марией и ее солдатами.

Елена вскочила с кровати, сна как не бывало.

— Куда ты идешь? — взвизгнула она, увидев, что Феодора собирается выйти из спальни.

— Хочу найти маму, а ты поторопись, — ответила та. Феодора нашла мать у задних ворот, где Зоя прощалась с Матвеем.

Феодора очень любила брата, тихого и беззащитного мальчика. Она всегда казалась старше его, хотя была младше на два года.

— Я очень боюсь! Что с нами будет? — прошептал он, схватив ее за руку.