Шелк - Кэтрин Николсон

– Я вот подумала, – начала она дрожащим голосом, но тут же овладела собой. – Джули рассказывала вам о своем доме? О Дине? Наверное, вы слышали о нем? Это скорее целое поместье, чем просто дом.

Фернан насторожился, и Жанна воспрянула духом. А вдруг она и в самом деле разгадала Кима?

– Роскошный замок площадью в двести пятьдесят акров, окруженный большим парком. – В словах Жанны звучало столько искреннего восхищения перед Дином, что в их правдивости было невозможно усомниться. Ким должен ей поверить. Обязательно.

Фернан замер, и она затаила дыхание. Какое-то мгновение все висело на волоске.

– Дин? – Режиссер прищурился. – Джули разрешит нам провести там съемки?

– Ну… – Внутренний голос кричал Жанне: скажи «да», обещай что угодно, но она знала – так поступать не годится. Фильм важен для Фернана не меньше, чем для нее – дом № 3. – Вообще-то Дин принадлежит ее кузену. Но я думаю, Джули сумеет убедить его. Если вы…

– Если я дам ей главную роль. – Фернан умолк. Жанне казалось, что она слышит, как в его голове щелкают невидимые счеты.

– Она не будет красить волосы? – неожиданно выпалил он. – Вы проследите за этим?

Жанна отчаянно закивала.

– И никаких дурацких глазных капель?

– Я гарантирую.

– И не будет… актерства? – Это слово прозвучало в его устах как самая гнусная непристойность.

– Я сделаю все, что в моих силах.

– Хм. – В глазах Фернана промелькнуло сочувствие. – Боюсь, вам придется нелегко. Крыша очень вам нужна?

– О да! – воскликнула Жанна, вложив в эти слова всю свою душу.

– В таком случае, – Фернан протянул руку для пожатия, его пальцы были холодными и сильными, – мы договорились. Дом в обмен на крышу. По-моему, тут я в выигрыше, не так ли? И в придачу мадемуазель Джули. Пусть ее агент позвонит мне утром. – Фернан уже подталкивал Жанну к двери. – И скажите Джули, что ей придется уйти из театра самое позднее… дайте-ка подумать… в двадцатых числах февраля.

Когда Жанна вернулась в «Редженси» и поведала Джули о своих переговорах с Кимом, та была потрясена до глубины души. Другого слова не подберешь.

– Ты только подумай! Я буду сниматься в кино! О, Жанна, вот ответ на все мои проблемы. – Она задумчиво оглядела свои длинные красивые ноги. – Знаешь, я долго-долго думала: кому отдать себя? Трудный вопрос. По-моему, жаль, если все это достанется одному человеку. А теперь… теперь меня увидит целый мир! И целлулоидная пленка даст мне бессмертие!

– Мне кажется, целлулоид больше не используют в кино, Джули, – сказала Жанна и опустилась рядом с подругой на краешек кровати. Напряжение спало, и она почувствовала себя уставшей и опустошенной. Почему, собственно, она так уверена, что сможет сыграть роль в фильме – пусть даже маленькую?

– Не используют? Отчего же? – с обидой спросила Джули.

– По-моему, это как-то связано с пожарами.

– Какой ужас! – воскликнула Джули, широко раскрыв глаза. – Надеюсь, взамен придумали что-нибудь получше. Я не намерена тратить столько сил на этот фильм, чтобы погибнуть в огне. Нет, я хочу жить вечно. – Она мечтательно улыбнулась. – И стать национальной достопримечательностью, как Дин. Чтобы каждый день с часу до четырех я была открыта для публики. Инвалидам и пенсионерам билеты продаются со скидкой! Да, кстати. – Джули вдруг резко повернулась. – Какую роль дали тебе?

Жанна пожала плечами. Не стоит посвящать Джули в подробности. Даже сейчас эта история выглядит совершенно невероятной.

– Понятия не имею. Наверное, какая-нибудь эпизодическая, ведь она без слов.

– Отлично! – с облегчением воскликнула Джули и одарила подругу своей самой ослепительной улыбкой, точь-в-точь как у Джека – победителя великанов. – Значит, будем вместе учить мою роль. Ты мне поможешь. – Она провела пальцами по своим щекам, словно впервые ощутила нежность бархатистой кожи. – Ты только подумай, Жанна! Меня будут звать Дианой!