Язык небес - Стив Берри (2013)

— И я умру? — выдавила она через силу.

— Разве я это сказал?

— Тебе и не надо было.

Умная девочка. Да, Рэмси принял решение, но прежде нужно еще подчистить концы, а Диана может хорошо в этом помочь.

— Как насчет такого варианта? Мы скажем, что произошло недоразумение. Ты приехала сюда, поскольку было достигнуто соглашение между исследователями, учеными военно-морского флота и Белым домом. Тебя заинтересовали старые научные разработки. Таким образом, командующий базой будет полностью удовлетворен и не задаст никаких вопросов, кроме тех, что уже были подняты. И мы покинем это место, выпив за его здоровье.

Закончив говорить, Рэмси как можно дружественнее улыбнулся. И понял, что этот раунд он выиграл всухую.

— Не заставляй меня нервничать, — попросила Диана, вставая с кресла.

— Я же ничего не сделал. Это ты все портишь, у тебя просто не хватает опыта для таких дел.

— Я клянусь тебе, Лэнгфорд, что уничтожу тебя. Не заставляй меня нервничать, — повторила она, одергивая пиджак.

Рэмси решил, что дипломатия может спасти положение. По крайней мере, сейчас. Поэтому он опять улыбнулся и проговорил:

— Как я уже неоднократно говорил, я выполню свою часть сделки.

* * *

Малоун наслаждался ужином, особенно если учесть, что в последний раз он ел еще утром. Интересно, почему голод, когда он работал в книжном магазине, приходил с предсказуемой регулярностью, но вне дома, на задании, эта потребность полностью исчезала?

Коттон слушал, как Изабель и ее дочери, вместе с Вернером Линдауэром, рассказывают о Херманне и Дитце Оберхаузерах. Напряженность между сестрами, похоже, не уменьшилась, а, наоборот, возрастала с каждой минутой. Ульрих Хенн ел вместе с ними, и Малоун внимательно наблюдал за ним. Выходец из Восточной Германии сидел молча, не показывая, что он что-то слышит, но и не пропуская ни единого слова.

Главной в этой странной компании была Изабель, ее лидерства никто не оспаривал. Малоун замечал все оттенки их разговора, видел, что они боятся матери, явно подавлены и раздражены ее диктатом. Впрочем, ни одна из дочерей даже не попыталась бросить ей вызов. Они либо соглашались с ней, либо просто замолкали. А Вернер лишь был тенью жены и старался держать нейтралитет.

После десерта Малоун решил подняться наверх.

В холле гостиницы воздух согревал жаркий камин, наполняя помещение ароматом смолы. Коттон остановился около него и огляделся, заметив три карандашных рисунка монастыря, висевшие на стенах. Один из них представлял собой зарисовку внешних башен, все еще целых, и Коттон обратил внимание на дату в углу картины. 1784 год. Остальные два показывали внутреннее убранство церкви. На одном арки и колонны еще не были разрушены, на них были вырезаны неизвестные ему образы, повторяющиеся с математической регулярностью. В центре рисунка — прекрасный фонтан, здесь он еще сохранил свое великолепие, струи чистой воды переливались через края изящной чаши в его основании. Идиллическая картина божественного спокойствия. Коттон тут же представил фигуры в рясах, снующие через монастырские арки.

Последний рисунок был посвящен внутреннему убранству церкви.

Видимо, это был вид из правого дальнего входа на алтарь. Именно там Малоун сегодня прятался от одного из стрелков. На этих рисунках не было руин и запустения. Камень, дерево и стекло соединялись в чудесном союзе готики и романского стиля. Изображения были столь детальны, что можно было разглядеть даже прекрасные фрески. Коттон заметил и каролингские причудливые узоры на бронзовой решетке. Она очень напоминала ту, что он недавно видел в Ахене. Неизвестный художник. Внизу стояла лишь дата — «1772».

Владелец гостиницы находился за регистрационной стойкой. Малоун повернулся к нему и спросил:

— Это подлинники?

Мужчина утвердительно кивнул: