Уильям прыгнул в карету и назвал адрес. С удовольствием он займется этим и покончит с интригами раз и навсегда, потому что через два дня он должен будет заняться тем, что определит всю его дальнейшую жизнь. У него должна быть свежая голова и ясные мысли, чтобы раз и навсегда привязать к себе Шарлотту, только… Только он вдруг ощутил непреодолимый страх. Впервые ему стало действительно страшно задать ей главный вопрос, потому что Уильям почему-то был уверен, что она снова откажет ему. И сердце его не перенесет этой утраты.

Дом маркизы Хартли стоял подальше от всех особняков в Мейфере.

Поднявшись по белым ступенькам, Уильям постучался.

Ему открыл дородный, будто бы покрытый плесенью, седоволосый дворецкий, который с затуманенным катарактой глазами уставился на него.

— Кто это?

Уильям поднялся на самую последнюю ступеньку, чтобы его лучше видели.

— Мне нужно срочно увидеть маркизу Хартли. Где она?

Лицо дворецкого оставалось невозмутимым.

— Леди Хартли не появлялась дома вот уже двадцать дней.

Уильям застыл. С той самой роковой ночи, которая произошла ровно столько же дней назад. Но не это разозлило его.

— И вы каждому сообщаете об этом?

Вдруг были и другие, кто наводил о ней справки?

Черт, почему Роберт не занялся этим простым делом, а поставил под удар своего единственного шурина?

— Всего хорошего, — сказал чопорно дворецкий, собираясь закрыть дверь.

Уильям бросил вперед руку и остановил его.

— Может есть какие-то родственники, к которым она поехала? Может они знают, где маркиза?

— У ее есть только тетя, та живет в Гринвиче.

— Как ее имя?

— Графиня Самммерхайз.

И тут же закрыл дверь. Чопорный старикашка!

Вздохнув, Уильям развернулся и направился к своей карете, пытаясь подавить не только раздражение, но и боль в руке. Мало ему было плеча, теперь еще и это.

Пора было найти эту леди Хартли, передать правительству, и пусть знающие люди разберутся с ней, потому что ему уже осточертело гоняться за ней по всему Лондону.

* * *

Когда он добрался до Гринвича, начинало уже смеркаться. Ослабевшие лучи уходящего солнца проливались на большой из белого камня дом, в котором жила упомянутая графиня, тетя печально известной леди Хартли.

Уильям испытал удовлетворение, когда вышел из кареты и направился к дверям. Что ж, по крайней мере здесь можно было добыть хоть какие-то сведения. Не могла ее тетка не знать, где эта вздорная женщина, которая, скорее всего, стала жертвой мужских амбиций и политических интриг.

Он громко постучался, очень надеясь, что найдет здесь нужные ответы.

Дверь ему открыла полноватая женщина с взволнованным, слегка бледным лицом, чуть растрепанными волосами и встревоженными маленькими глазами, которые смотрели на него так, словно она увидела приведение.

— М-милорд?

Уильям нахмурился.

— Вы меня знаете?

На ней было слишком дорогое платье из плотного шелка, чтобы принять ее за обычную прислугу.

— Мы с вами не встречались, но вы… граф Холбрук.

Уильям был поражен.

— А вы леди Саммерхайз, — сказал он, прищурившись.

И заметил, как женщина вздрогнула и тут же прижала дрожащую руку к своей полноватой груди.

— Милорд, вам лучше уйти.

Она что-то знала! Без сомнения. Сердце Уильяма забилось чаще. Разумеется, он не уйдет отсюда, пока не получит то, за чем пришел!

— Миледи, я могу поговорить с вами? Это очень важно…

Она оборвала его, яростно тряся головой.

— Лучше уходите! — В голосе ее слышалась паника. Она еще теснее прижала руку к округлому вырезу, будто стремилась удержать сердце на месте. — Уходите!

Она хотела прикрыть дверь, но Уильям бросил вперед ногу и придержал дверь рукой.

Когда женщина взволнованно воскликнула и отскочила, он распахнул дверь.