Эгоист - Марина Агекян (2021)

— Я люблю тебя. — Она поцеловала его красивые, немного опухшие от побоев губы. Губы, которые не перестанет желать целовать никогда в жизни. — Я полюбила тебя с тех пор, как увидела…

На этот раз Уильям потянул ее к себе так, что она до предела прижалась к его груди. Продолжая обнимать ее одной рукой, он удобнее устроил ее возле себя на подушках, укрыл ее одеялом и снова посмотрел на это прекрасное, до боли любимое лицо.

— Когда ты впервые увидела меня?

Глаза ее затуманились.

— На балу, куда вы пришли с Лидией после ее представления ко двору.

Он вздохнул, зарывшись пальцами ей в волосы, которые она снова заплела в толстую косу.

— Целую вечность назад.

Шарлотта задрожала и накрыла его руку своей.

— Да, вечность и один день, которые изменили мою жизнь.

Она смотрела на него с такой любовью, что разбивала ему сердце.

— Я люблю тебя, — с отчаянием молвил Уильям, склоняясь к ней. Голова туманилась от счастья, от беспредельной любви и… бесконечного дурмана. Он был свободен не только от оков, но и от горечи прошлого, которая едва не уничтожила его и не помешала ему найти эту удивительную девушку. — Шарлотта, я не должен был пить то проклятое лекарство!

Она встревоженно нахмурилась.

— Почему?

Он вздохнул, притянул ее к себе и снова поцеловал. Медленно, долго, глубоко, вырвав из горла сдавленный стон.

— Потому что хочу целовать тебя.

Она улыбнулась сквозь поцелуи, удобнее устраиваясь рядом с ним.

— Ты и так меня целуешь.

И это было волшебно, потому что она снова чувствовала не только жар его губ, но и тепло его тела, которое, наконец, согрело ее.

Уильям не мог оторваться от ее губ, но чувствовал, как засыпает.

— Хочу целовать тебя дольше, гораздо дольше.

— Для этого у нас будет вся жизнь, — шепнула Шарлотта, ощущая себя такой счастливой, какой не думала ощутить никогда.

Ее сердце трепыхалось, дыхание обрывалось. Она была переполнена не только любовью к нему. Ее заполняла его собственная любовь к ней. И это тоже было волшебно.

— Я хочу делать это сейчас, — упрямо молвил он, перевернув ее на спину.

И тут же застонал.

Шарлотта хоть сама едва сдерживалась, чтобы не уснуть, испытывая невыносимую усталость, еще и потому, что его объятия согрели ее, но смогла оторваться от него и заглянуть в его затуманенные глаза.

— Ты просто невыносим, Уильям! Тебе нужен беречь себя и отдыхать.

У нее на мгновение перехватило дыхание, когда она подумала о том, что едва не потеряла его, если бы опоздала.

Он отвел от ее лица прядь вьющихся волос и сонно уткнулся носом ей в щеку, водя по ее коже своими теплыми губами.

— Спасибо тебе, — пробормотал он, не переставая касаться ее.

Погрузив пальцы ему в волосы, Шарлотта прижала его к своей груди и закрыла глаза.

— За что?

— За то, что любила меня все эти годы и спасла меня своей любовью. Я был безумцем и эгоистом, пока в моей жизни не появилась ты.

У нее запершило в горле.

— Не нужно благодарить меня за это.

Он медленно поднял отяжелевшую голову и словно пьяный посмотрел на нее.

— Хочу сказать, что я не такой уж и испорченный, как ты думала все эти семь лет. Я не всегда возил в личные покои женщин, с которыми уходил с балов. С половиной я расставался, едва выходил из бальной залы. И кроме того. — Увидев, как изумленно расширились ее глаза, и, словно этого было мало, он спешно добавил: — И я стрелялся на трех дуэлях. И не ради тех женщин, с которыми уходил. Первые два были за честь моего отца и моей семьи, а в третий раз я был секундантом, но так как мой товарищ был не в состоянии стрелять, потому что был в стельку пьян, на его месте выступил я.

Шарлотта смотрела на него так, будто у него появилась вторая голова.

— Что?

Уильям моргнул. Черт, он едва не выдал себя.

— Это так, к сведению, чтобы ты знала и не считала меня до конца испорченным.