Опасная встреча - Марина Агекян (2021)

Габби места себе не находил, ожидая весточки от Эмили, но чем дальше уползали стрелки его карманных часов, тем стремительнее нарастало его беспокойство. И через два часа — два часа! — он просто не выдержал и, стукнув по столу своим стаканом, полным нетронутого пива, вскочил на ноги и полетел по лестнице вверх, желая, наконец, узнать, что с Ником. И как там Эмили. Он умирал от желания увидеть их обоих.

Пусть миссис Джонсон уверила его, что с малышом и с девушкой все в порядке, но он должен был лично в этом убедиться. И пока они не были рядом с ним, его терзали сотни различных и ужасных мыслей. Оказавшись возле заветной двери, Габриел на секунду растерялся, не знаю, стучать ему или нет. За дверью не раздавалось ни единого звука. А вдруг Ник успокоился и заснул, а он безбожно разбудит его? Но не было иного способа попасть внутрь и развеять свои тревоги. С колотящимся сердцем он поднял руку и тихо постучал.

— Эмили? — шепотом позвал он, гадая, чем она сейчас занята. Мысленно умоляя ее дать знать, что она там, и что с ней всё в порядке, он еще раз постучался. — Эмили…

Он ждал, затаив дыхание, и вскоре дверь медленно отворилась. В проеме показалась тоненькая фигурка Эмили. Она вскинула голову и посмотрела прямо на него. Габби вдруг замер от силы ее взгляда. Изумрудные глаза, мерцающие каким-то внутренним светом и некой неподвластной силой, были наполнены такой удушающей тоской, что у Габби сжалось сердце. Аккуратно заплетенные в косу рыжие волосы немного выбились, обрамляя это невероятно прелестное, такое притягательное и невероятно дорогое лицо. Она выглядела такой уставшей, слегка бледной и такой одинокой, что Габби позабыл обо всем на свете. Он позабыл даже причину того, что привело его сюда.

В груди будто что-то щелкнуло, а затем по всему его телу разлилось удивительное тепло. То самое тепло, которое возникало всякий раз, когда он видел ее, когда оказывался рядом с ней. Габриел сделал глубокий вдох, и почувствовал, как задрожали руки. Руки, которые потянулись к ней. Боже, он так давно хотел коснуться ее, почувствовать нежность бледной кожи, мягкость этих жгучих волос… Хотел, наконец, убедиться, что она не снится ему!

Габриел не знал, кто из них подался вперед первым, но через секунду он уже обнимал худенькие плечи Эмили. И к его огромному облегчению она прильнула к нему в ответ. О большем он и не смел мечтать!

Господи, он обнимал Эмили! Ту самую Эмили! Свою Эмили!..

Это было больше, чем сон. Это было больше, чем сокровенное желание.

Эмили прижалась к широкой груди, спрятав на его плече свое лицо. Она не поняла, как всё произошло. Она не могла вспомнить, кто из них первым поднял руку, сделал первый шаг… Сейчас это было уже неважно! Сейчас ничто в мире не имело значения, кроме Габриеля.

Когда она увидела его на пороге, когда его серебристые глаза посмотрели на нее с невыразимой нежностью, радостью и теплотой, в груди у нее словно что-то надломилось. Она не могла объяснить, что это было. Но ей вдруг стало безумно больно. Глядя в глаза человека, который так много сделал для нее, так много значительного, она вдруг отчаянно захотела, чтобы он обнял ее.

Ее почти никто никогда не обнимал. Даже когда с ней произошло то несчастье, никто не подумал обнять ее, просто дать понять, что она не одна. Ее не разрешали утешать. Даже приходской священник деревни, в которой она жила последние семь лет, однажды дал ей понять, что она нежеланная гостья в его приходе, и что ей следует держаться подальше от церкви, дабы не оскорблять чувства прихожан своим присутствием, потому что она падшая женщина, грязная и неугодная богу грешница. С молчаливым смирением она приняла этот факт, понимая, что Бог действительно может рассердиться на нее за то, что она переступит порог Его дома.